Церковная история

ГЛАВА 10. О человеколюбии царя к крамольникам.

После сего царь наградил войско деньгами, потом, возвратив Германа и других, призвал их к суду[655]. Все они были приговорены к смерти; однакож царь не только не допустил потерпеть им что-либо неприятное, но еще удостоил их почестей. Между тем как это происходило, Авары дважды доходили до так называемой длинной стены[656], опустошили и разграбили Сингидон, Анхиал, всю Грецию и другие города и крепости, все истребляли и предавали огню, потому что войско большею частью находилось на Востоке. Наконец царь посылает первого из своих телохранителей, Андрея — расположить войско к принятию прежних ротных и других начальников.

ГЛАВА 11. О том, что дли успокоения войска послан был Григорий феопольский.

Когда же (войска) не хотели и слушать этого повеления, дело возлагается на Григория, не потому только, что он был от природы способен производить важнейшие дела, но и потому, что войско по справедливости оказывало ему великое уважение, быв то одаряемо от него деньгами, то снабжаемо одеждою, пищею и прочим в то время, когда, набранные и внесенные в список, воины проходили чрез его епархию. Итак, отправив во все стороны вестников и собрав главнейших со стороны войска в Литарвах — местечке, отстоящем от Феополиса почти на 300 стадий, он прибыл к ним сам и, хотя восклонившись на ложе, сказал им следующее.

ГЛАВА 12. Речь Григория к войску.

Римляне по имени и делам! Я думал, что вы сперва придете к нам рассудить о настоящем положении дел и принять совет, который обещает вам мое благорасположение, несомненно утвержденное прежними обстоятельствами, когда я нужными пособиями облегчал ваше треволнение и произшедшее от того потрясение. Но если это доселе было пренебрегаемо, может быть, потому, что не было на то указания свыше, что Персам надлежало совершенно узнать мужество Римлян, сразившись с воинами, никем не предводительствуемыми, и что нужно было подтвердится вашему искреннему расположению (к государству), испытанному временем и засвидетельствованному делами (ибо вы показали, что, хотя имели неудовольствие на своих военачальников, однакож для вас не было ничего предпочтительнее государства): то теперь, по крайней мере, рассудим о том, что надобно делать. Царь призывает вас, обещая забвение всего прошедшего, принимая ваше расположение к государству и ваше мужество во время войны, как масличную ветвь, и подавая вам надежнейший залог прощения словами: «если Бог даровал победу вашей расположенности (к государству) и если после того, как вы уклонились от преступлений, открылось ваше мужество, послужившее ясным доказательством прощения от Бога; то как мне не последовать суду Божию? Сердце царево в руце Божией, и аможе аще восхощет, уклонит е (Прит. 21, 1)». Итак послушайте меня как можно скорее, Римляне! Не опустим настоящего случая и не позволим ему пройти (без пользы); ибо, когда он ускользнет, — его уже не схватишь: как бы негодуя на то, что был пренебрежен, он не допустит уловить себя в другой раз. Будьте же наследниками и покорности ваших отцев, как вы наследовали их мужество, чтобы во всем явиться вам Римлянами и чтобы не легло на вас никакое пятно, которое показало бы, что вы выродки. Ваши родители, ратуя в строе под начальством вождей и царей, своим послушанием и мужеством завоевали вселенную. Манлий Торкват, увенчав сына, убил его за то, что он, хотя и оказал мужество, но не явил покорности; ибо благоразумием предводителей и покорностью предводимых обыкновенно совершается много доброго: напротив одно из сих условий само по себе, при разрыве этой прекрасной связи, хромает, колеблется и совершенно падает. Итак, не медлите более; послушайте меня, когда священство посредствует между царством и войском, и покажите, что ваш поступок есть не тирания, но справедливое кратковременное негодование на оскорбивших вас военачальников. Если же не обратитесь, сколько можно скорее, к царю; то я прокляну и ваше благорасположение к государству, и мою к вам дружбу. А вы смотрите, каков конец тиранов, чем оградите настоящее свое положение. Оставаться вам вместе невозможно. Откуда достанете себе плодов (земных) или того, что море дает взамен земле, если только не хотите совершать и исполнять дел постыднейших, — воевать против Христиан и заставлять их воевать против себя? Да и какой конец этого? Вы должны будете жить, рассеявшись там и сям. А тут, по следам вашим, само собой придет правосудие и уже не позволит себе даровать вам прощение. Итак, подав друг другу правые руки, обратим внимание на то, что полезно и для вас самих, и для государства, — тем более, что и дни спасительного страдания и всесвятого воскресения Христа Бога к тому же побуждают нас.