Цезарь и Клеопатра

Клеопатра. Довольно. Хватит. Пусть войдет. (Возвращается в кресло. Все тоже садятся, кроме Потина, – он выходит на середину комнаты. Фтататита занимает прежнее место.) Ну, Потин, что нового у твоих друзей-мятежников?

Потин. Я не сторонник мятежа, и пленникам не сообщают новостей.

Клеопатра. Ты пленник не больше, чем я и Цезарь. Вот уже шесть месяцев, как дворец осажден моими подданными. Ты гуляешь по набережной среди солдат. А у меня и у Цезаря разве больше простора?

Потин. Ты еще дитя, Клеопатра, и ничего в этих делах не смыслишь.

Дамы смеются. Клеопатра смотрит на него непроницаемым взглядом.

Хармиада. Я вижу, что ты не знаешь последних новостей, Потин. Клеопатра больше не дитя. Знаешь, как постареть и очень, очень поумнеть?

Потин. Предпочитаю поумнеть, не старея.

Хармиада. Поднимись на маяк и попроси, чтобы кто-нибудь столкнул тебя в море. (Дамы смеются.)

Клеопатра. Она права, Потин. Пока ты доплывешь до берега, с тебя смоет все твое самомнение! (Дамы смеются. Клеопатра раздраженно встает.) Уходите все! Я хочу поговорить с Потином с глазу на глаз. Выгони их, Фтататита! (Дамы со смехом выбегают. Фтататита закрывает за ними дверь.) А ты сама чего ждешь?

Фтататита. Не подобает египетской царице находиться наедине с…

Клеопатра(перебивает). Нет, я принесу тебя в жертву предкам твоего отца. Чтобы ты, наконец, поняла, кто из нас царица.

Фтататита(возмущенно). И ты туда же. Хочешь стать той, кого эти римляне зовут современной женщиной. (Выходит, хлопнув дверью.)

Клеопатра(сев). Ну, Потин, зачем подкупал Фтататиту? Что тебе от меня нужно?

Потин(внимательно к ней приглядываясь). Клеопатра, они говорят правду – ты в самом деле очень изменилась.

Клеопатра. Попробуй каждый день разговаривать с Цезарем целых полгода – и ты изменишься.

Потин. Все говорят, что ты без ума от этого старика.

Клеопатра. Без ума? Что это значит? Потеряла голову? О, нет, к сожалению, нет.

Потин. Почему к сожалению?

Клеопатра. Когда я была дурочкой, я делала все, что хотела. Теперь, когда Цезарь сделал меня мудрой, я делаю не то, что мне нравится, а то, что нужно. Счастья в этом нет, но в этом – величие. Теперь, если Цезарь отсюда уйдет, я сумею править Египтом. Ведь я для наших глупцов – то же, что для меня Цезарь.

Потин. А это не детская самоуверенность?

Клеопатра. Нет, нет, ничуть. Дело ведь не в том, умна ли я, а в том, что все другие еще глупее меня.

Потин(задумчиво). Да, в этом великий секрет государственной власти.

Клеопатра. Ну, так что ты хотел мне сказать?

Потин(смущенно). Я? Ничего.

Клеопатра. Ничего?

Потин. Попросить, чтобы меня отпустили – и только.

Клеопатра. Для этого тебе надо умолять Цезаря. Нет, ты пришел с каким-то планом, в расчете, что Клеопатра – все еще несмышленый котенок. А Клеопатра теперь царица, и твой план лопнул.

Потин(покорно кланяясь). Это верно.

Клеопатра(ликующе). Ага!

Потин(с пристальным взглядом). Скажи, Клеопатра, ты и в самом деле царица и уже не пленница Цезаря и не его раба?

Клеопатра. Все мы здесь его рабы, хотим мы этого или нет. А та, у которой хватает ума это понять, будет царствовать, когда Цезарь отсюда уедет.

Потин. Тебя не оставляет мысль о том, что он уедет.

Клеопатра. Ну и что же?

Потин. Разве он тебя не любит?

Клеопатра. Меня? Он никого не любит. Кого мы любим? Только тех, к кому не питаем ненависти: все люди либо чужие нам, либо враги – кроме тех, кого мы любим. Но Цезарь не такой. Он не знает ненависти. Он готов дружить с любым, как дружит с собаками и детьми. Ты не представляешь, как он ко мне добр: ни отец, ни мать, ни даже кормилица никогда обо мне так не заботились. Никогда так щедро не делились со мной мыслями.

Потин. А разве это не любовь?

Клеопатра. Но он даст всё это любой девчонке, которую встретит по дороге в Рим. Спроси у его раба Британна: к нему он так же добр. Да спроси у его коня! Он добр ко мне не потому, что я – это я; просто это в его характере.

Потин. Но почему ты думаешь, что он не любит тебя как мужчина женщину?

Клеопатра. Потому что я не могу заставить его ревновать. А я старалась.

Потин. Гм… Ну, а позволено будет спросить… ты сама любишь его?

Клеопатра. Разве можно любить бога? Кроме того, я люблю другого римлянина: я увидела его задолго до Цезаря. Он не бог, а человек, он умеет любить и ненавидеть, я могу причинить ему страдания. И он может причинить страдания мне.