Цезарь, или По воле судьбы

– Никто из вас, кроме Лабиена, и драться-то не умеет! Никто из вас понятия не имеет, что значит вести войну! Но, – Помпей сделал глубокий вдох, – пришла пора вам это узнать. Главное для войны – это деньги. Вспомните, что говорил некогда Красс: «Человек, не имеющий средств, чтобы содержать легион, не смеет называть себя богатым!» После него осталось семь тысяч талантов, а еще семь тысяч талантов он зарыл там, где мы их никогда не найдем. Деньги! Нам нужны деньги! Я уже начал распродавать свое имущество в Лукании и Пицене и жду того же от вас! Считайте это вложением в наше общее светлое будущее, – сказал он непринужденно, повеселев оттого, что загнал их туда, где любой приличный командир и должен их иметь, – под свой каблук. – Когда Цезарь будет разбит, мы тысячекратно возместим то, что вложим. Так что раскройте ваши кошельки и высыпьте их содержимое в общий фонд ради нашей победы. Это понятно?

Кивки, шелест тихих восклицаний: «Ну да, разумеется», «Как это сразу до нас не дошло!». Над всем этим – голос Лентула Спинтера:

– Гней Помпей прав, почтенные отцы. Когда Рим опять будет нашим, мы все возместим с большой прибылью.

– Ну, я рад, что мы с этим разобрались, – весело сказал Помпей. – А теперь распределим обязанности. Метелл Сципион уже на пути в Сирию, где он соберет столько денег и столько войска, сколько сумеет. Гай Кассий, занятый сейчас инспектированием сокровищниц греческих храмов, последует за ним и соберет флот. Гней, сын мой, ты во главе флотилии пойдешь в Египет, на тебе – транспорт с зерном. Авла Плавтия в Вифинии надо поторопить. Это сделаешь ты, Пизон Фруги. Лентул Крус, ты отправишься в провинцию Азия добывать деньги, войско и флот. Можешь взять с собой Валерия Триария и Лелия, они разбираются в кораблях. Марк Октавий, проверь верфи в Либурнии – они славятся быстроходными галерами. Мне нужны маневренные корабли, на палубах которых можно разместить артиллерию, но не слишком большие. Преимущественно это должны быть триремы, биремы, квадриремы и квинквиремы, если они поворотливые и ходкие.

– Кто и чем будет командовать? – спросил Лентул Спинтер.

– Там поглядим. Сначала надо собрать стадо, а уж потом думать о пастухах. – Помпей кивнул. – Вы свободны.

Тит Лабиен задержался.

– Славно ты с ними разобрался, – заметил он с уважением.

– Ха! – презрительно фыркнул Помпей. – Более некомпетентного и бестолкового сброда я никогда еще не видел! Почему Лентул Спинтер думает, что может вести армию в Египет, если был всего-то наместником Киликии?

– Что поделаешь, если у нас нет таких командиров, как Требоний, Фабий или Децим Брут. – Лабиен прокашлялся. – Нам нужно уйти из Диррахия, пока зима не сделала Кандавию непроходимой, Магн. Остановимся где-нибудь близ Фессалоники, на равнинах.

– Согласен. Сейчас конец марта. Я пережду здесь и апрель, чтобы увериться, что Цезарь действительно направился на запад. А потом – к солнцу, к здоровому климату, туда, где добрым людям не досаждают дожди, бесконечно льющие в Эпире. – Помпей помрачнел. – Кроме того, если я буду мешкать, тут могут появиться те, кого я вовсе не жду.

Лабиен вздернул верхнюю губу:

– Думаю, ты намекаешь на Цицерона, Фавония и Катона?

Помпей вздрогнул и закрыл глаза:

– Лабиен, ради всех богов, помолчи! Пусть Цицерон остается в Италии, а Катон с Фавонием – на Сицилии. Или в Африке. Или в землях гипербореев. Где угодно, только не здесь!

Эта мольба услышана не была. В середине апреля Катон с Фавонием, а следом и Луций Постумий прибыли в Диррахий и сообщили, что Курион прогнал их с Сицилии.

– А почему вы не поехали в Африку? – спросил Помпей.

– Мы сочли за лучшее быть сейчас возле тебя, – изрек Катон.

– Я в восторге, – съязвил Помпей, твердо зная, что ирония ни до кого из прибывших не дойдет.

Однако два дня спустя в ставку Магна прибыл гораздо более дельный соратник – Марк Кальпурний Бибул. По дороге из Сирии он задержался в Эфесе, чтобы, во-первых, как следует отдохнуть, а во-вторых, поглядеть, какой оборот примут события. И отнюдь не из трусости, просто ему хотелось понять, где он нужнее. Он вовсе не был более почтительным или понимающим, чем остальные, просто, стремясь уничтожить Цезаря, он старался быть максимально полезным, а не растрачивать силы на бессмысленную критику.

– Я так рад видеть тебя! – воскликнул Помпей, горячо встряхивая его руку. – Здесь никто, кроме нас с Лабиеном, не смыслит в войне.

– Да, – согласился спокойно Бибул. – Включая моего высокочтимого тестя Катона. Дай ему в руки меч – и он будет хорошо драться. Но командир из него никудышный.

Он, кивая, выслушал Помпея, потом сказал:

– Да, безусловно, от Лентула Круса нужно избавиться. Но какова твоя стратегия?