«Цигун и жизнь» («Цигун и спорт»)-01 (1998)

Родившись еще в домонгольский период в XI в. над Днепром, где усвоен был Киевской Русью опыт теократического государства, город-храм был тут же повторен над Волховом, в Новгороде, с его опытом подлинной республики, а затем ансамбли стали множиться: в Пскове, Смоленске, Владимире, Переславле, Чернигове, Ростове Великом, Нижнем Новгороде, Устюге Великом, Троице-Сергиеве, в больших и малых городах и совсем не в городах, во множестве кремлей и монастырей. Особенно много возведено было кремлевских архитектурных ансамблей в Средней Руси, где в XI–XIII вв. в удельных княжествах аристократический элемент расцветал в многообразии. В дальнейшем город-храм достиг своего апогея в Московском Кремле. Уникальные белокаменные святыни были детищем церковного и государственного зодчества периода расцвета. Они как вехи в поиске наилучшего обустройства жизни: теократия, республика, аристократическое устройство и централизованное государство.

Иноческое делание, творчески усвоенное русскими людьми, давало прекрасный духовный опыт. Но род должен был продолжаться И человеку суждено духовно развиваться в миру. Но как?

Татаро-монгольское нашествие, необходимость защищаться, чтобы выжить, вынудили увидеть желаемое народоустройство в централизованной власти Москва стала апогеем в развитии доросшего до значения символа древнерусского зодчества Но было ли это совершенное народоустройство? “Подмосковная Палестина” в селе Воскресенском с ее ушедшим в землю холодным храмом в нашем нежарком климате молча, на языке камня, отвечает на поставленный вопрос.

Сама Земля-Матушка предназначила Святой Руси среднеевропейскую равнину, благоприятную для землепашества. Жить на земле, которая тебя кормит, успокаивает, соответствует гармоничному внутренне спокойному состоянию человека. Может быть, поэтому кочевые орды татаро-монголов и не осели, не задержались на русских землях? Некоторые ученые в наше время видят в жизни и труде непосредственно на земле шанс спасения человечества от грозящих гибелью катастроф.

О святости древнерусских городов поведали недавно и магнитные скрижали, когда при фотосъемке сверху были увидены окружающие древнерусские города спиральные узоры, отображающие структуры силовых линий энергетических полей Земли¹⁴. Спираль… Символ пуш человеческой души. А в районе Москвы-Матушки — одна могучая спираль окружена восемью малыми. Восьмиконечная звезда — символ Богородицы. Москва собрала все русские земли воедино. Сюда стекались русские святыни. Сюда всегда ехали люди. Благодатные столь земли не могли не быть освоены много ранее времени первого летописного упоминания о Москве в 1147 г. Они и были заселены, согласно археологическим данным, еще четыре тысячи лет тому назад.

В XVII в. весьма популярна была библейская легенда об основании Москвы внуком Ноя патриархом Мосохом. Это был младший сын Иафета, и назвал он город по имени своему и своей жены Квы — Москвой. В дальнейшем предание было забыто. Вспомнили о нем в начале нашего века благодаря “яфетической теории” акад. Н. Я. Мара. Вспомнили, чтобы вскоре забыть опять: в советские материалистические времена реальный образ Юрия Долгорукого был понятнее и ближе. Хотя в летописях все достаточно запутано, князь Юрий был относительно первым, кто обжил эти места. Памятник ему идеализирует его образ и прославляет, скорее, сам исторический факт основания города. Есть и еще две красивые легенды — о Моске Волынском и Моске Вятическом¹⁵, внуке Богумира, который, как и Ной с домочадцами, пережил потоп и был прародителем послепотопного человечества, согласно “Книге Велеса”. Так или иначе, корни прамосквичей ведические, библейские, индоевропейские. Имя нашего прародителя Моек (по-славянски Мосох, или Мосх) в Библии звучит как Мешех.

Собрав воедино все русские города и в общих усилиях отстояв Русь от татаро-монголов Москва стала первопрестольной.

Обустроившись на семи холмах, город стремился быть и Новым Иерусалимом, и Третьим Римом. Чувствуя себя наследницей Святой Руси, можно было вместить и духовное, и земное одновременно. Но как стать и центром христианским, и столицей мирской суеты в одно и то же время? Эта неразрешимая заданность мучила Москву, придавая ей противоречивый характер. Благо, когда официозом оказался отягощен город Петра, в XVIII — начале XX вв. Москва могла спокойно оставаться Матушкой, могла позволить себе добродушие.

Красота Москвы и ее истории в неповторимости. “Москва! Как много в этом звуке для сердца русского слилось. Как много в нем отозвалось”, - выразил свои чувства и за себя, и за многих других А. С. Пушкин. Москва-Матушка, где всегда тепло и сердечно, свободно и удобно, благополучно п нескучно. Под знаком Тельца, находящегося в мистическом браке со своим противознаком Скорпионом. Благополучно, но томит поиск Рая на земле¹⁶.