Цирк Обскурум

Всхлипывая, я прикусываю губу, пока не чувствую вкус крови. Он наклоняет мои бедра и проникает в мою задницу так глубоко, что я знаю, что мне будет больно несколько дней, а затем что-то твердое прижимается ко входу в мою киску. Мои глаза расширяются, и мое тело замирает, но ему все равно. Он проводит этим по моей киске, твердый край задевает мой клитор.

— Я хочу, чтобы ты наполнилась до краев. Я хочу, чтобы каждый дюйм твоего тела был востребован, — мурлычет он, когда твердый край снова прижимается к моему входу, и он толкает это в меня. Мои глаза расширяются, когда я пытаюсь оглянуться, но я не могу увидеть, что это. Он толкает член глубже, растяжение между этим и его членом подводит меня к грани слишком многого и в то же время недостаточного. На этот раз он медленно вытаскивает это из меня и вводит обратно, расслабляя меня, пока его бедра раскачиваются, его член набухает внутри моей задницы.

— Вот и все. Проникни глубже. Позволь мне посмотреть, как ты вот так распадаешься на части. Позволь мне проделывать с тобой все темные и развратные вещи, — рычит он, и когда он полностью толкает эту штуку в меня, я чувствую что-то толстое у своего входа.

Кувалда.

Он трахает меня кувалдой.

Я немного возмущаюсь, но когда он начинает двигаться, я теряю себя в боли и удовольствии, и вся мораль и протесты исчезают.

Его толчки жестоки, граничат с чрезмерностью. Это больно, но в то же время так чертовски приятно, заставляя меня подниматься выше, даже когда я кричу, слова срываются с моих губ, которые, кажется, только подстегивают его.

— Пожалуйста, нет, да, остановись, еще.

Я не могу принять решение, но это не имеет значения. Я здесь ничего не контролирую, и он не остановится, пока не получит то, что хочет.

Наклонившись надо мной, он еще раз кусает меня за шею, и мой крик разрывает воздух, доводя меня до крайности, заставляя кончить. Моя киска сжимается на ручке, моя задница прижимается к его члену, и со стоном напротив моей кожи он входит в меня, прежде чем набухнуть внутри меня и, наконец, излиться, наполняя мою задницу горячими струями спермы.

Дрожа и все еще находясь на пределе, я извиваюсь под ним, мои глаза бегают от удовольствия, пока оно, наконец, не проходит, и я падаю.

Его зубы отрываются от моей шеи, и он целует место укуса сильнее.

— Ты совершенна, — хвалит он. Он на мгновение ложится мне на спину, так что я чувствую, как колотится его сердце, прежде чем он выпрямляется и выходит из моей задницы. Я вздрагиваю, и когда он начинает дергать за ручку, я вскрикиваю.

— Тсс, почти все кончено, любовь моя. Ты так хорошо справилась, — бормочет он, вытаскивая ее, и когда я снова опустошена, я ахаю.

Расцепив мои руки, он поворачивает меня и позволяет столу поддерживать меня, так как мои ноги подкашиваются. Должно быть, я в ужасном состоянии, с разбитыми губами, слезами, стекающими по лицу, и отметинами по всей шее, но он смотрит на меня так, словно я самое красивое, драгоценное существо, которое он когда-либо видел.

Он наклоняется и нежно целует меня.

— Идеально, — говорит он, прежде чем откинуться назад.

Я не могу говорить. Я просто смотрю.

Поднимая кувалду между нами, он приподнимает бровь, когда я смотрю на мокрое, блестящее дерево. — Убери свой беспорядок, Эмбер, — приказывает он, запуская одну руку мне в волосы, другой прижимая деревяшку к моим губам.

Я открываю рот, и он просовывает ее внутрь. Я облизываю и посасываю древесину, пока он наблюдает. Я делаю, как мне говорят, вытирая сперму, и когда он вытаскивает ее у меня изо рта, он гордо улыбается мне.

Он гладит меня по волосам, пока я тяжело дышу.

— Хорошая девочка, — хвалит он, отбрасывая кувалду, когда наклоняется и заключает меня в свои объятия, за что я благодарна, поскольку все еще не чувствую своих ног. — А теперь давай уложим тебя в постель.

Прижимаясь к нему, я обнимаю его за плечи, мое заплаканное лицо прижимается к его груди, даже когда улыбка кривит мои губы.

Я пережила тьму Даймонда.

Я пережила «дьявола цирка», и мне это чертовски понравилось.

Глава

50

Я сплю, когда раздается зов.

Даймонд резко просыпается рядом со мной, его руки и ноги перекидываются через мои. Мы обмениваемся взглядами, и он нежно целует меня в лоб.

— Приготовься. Встретимся на улице через пять минут.

Я киваю и вскакиваю с кровати, в то время как цирк призывает меня двигаться быстрее, громкий зов заставляет меня задыхаться, когда я спешу к своему сундуку и хватаю одежду наугад. Сейчас у меня её много. Она просто продолжает появляться благодаря ребятам. Они называют это моим охотничьим снаряжением. В конце концов, я должна выглядеть так же, как они.

Я поднимаю наряд, и мои брови поднимаются. Это не то, что я бы надела раньше, но в этом суть. Собравшись с духом, я надеваю кожаные брюки и облегающее черное бюстье, прежде чем собрать волосы в небрежный пучок.