Цирк зажигает огни

Но тут пора сказать вот о чём: внешне-то мы с сестрой одинаковые, а по характеру совсем даже нет.

Зинка лентяйка, а про меня этого никто не скажет, она даже мяса на рынке выбрать не умеет, а я готовлю не хуже мамы. Зинка влюбчивая, ей лишь бы вздыхать да глаза закатывать, а по поводу кого, не так уж и важно.

Для меня же радость была в репетициях. Сама наломаюсь досыта, а всё равно не ухожу из училища – на товарищей смотрю. Жили мы дружно, готовы были всю ночь заниматься и все рвались помогать друг другу, если у кого-нибудь что-то не получалось. Все, кроме Зинки…

Может быть, за трудолюбие, может быть, ещё за что, но Иван Иванович благосклонность проявлял больше ко мне, чем к сестре. И когда я была на последнем курсе, мы стали с ним встречаться.

Я уже работала на трапеции, а Зинка всё ещё выбирала— то одно начинала, то другое.

Есть в училище эстрадное отделение, нам предлагали было ритмические танцы делать. Дескать, были танцоры братья такие-то, а станут сёстры такие-то. Но я любила только цирк, а Зинка – только Ивана Ивановича и ревновала меня к нему страшно. От эстрады мы отказались.

Однажды я простудилась, а Иван Иванович меня ждал. И сама не знаю зачем, попросила я Зинку пойти на свидание вместо меня, и она охотно пошла. Режиссёр, конечно, сразу сообразил, в чём дело, но виду не подал. Однако и встречаться со мной перестал! Я этому, признаться, даже рада была, потому что действительно целиком ушла в занятия. Но как педагог Иван Иванович внимателен ко мне был по-прежнему, только раза два вместо «Нина» сказал «Зина». Но тут уже я виду не подала…

А Зинка ни к какому жанру прибиться не сумела. Решила было стать укротительницей. Ей показалось, что венгерка с позументами и белое трико с чёрными лакированными сапогами очень ей пойдут.

«А ты знаешь, что такое дрессировка? – спросил Иван Иванович. – Ведь для этого надо жить с животными одной жизнью!»

«То есть как? – растерялась Зинка. – На четвереньках ходить, что ли?»

«А вот как… – У Ивана Ивановича всегда имелись про запас разные байки. – Дали одному артисту шимпанзе для работы. В цепях привезли. Артист цепи снял, и вот стоят они и смотрят друг на друга. Не удивляйся, я же говорю, чтобы приручить животных, надо с ними жить одной жизнью! И вот ночь… Дрессировщик прилёг, но не спит, обезьяна тоже прилегла. Под утро артист было задремал да чуть не задохнулся. Его горло крепко сдавила обезьянья рука. Артист вывернулся и в свою очередь схватил за горло шимпанзе. Так и держат друг друга за шеи – то сожмут пальцы, то отпустят, то сожмут, то отпустят. Через час обезьяна руку убрала, ну и артист убрал. Вдруг шимпанзе вскакивает и кусает артиста за плечо. Артист в свою очередь вскакивает и делает то же самое. Обезьяна – опять за горло, и артист— за него. Потом оба, порядком измучившись, в сё-таки заснули…».

Я от смеха губу закусываю, а Зинка начинает бледнеть и дрожать.

«АЧП разные?.. – продолжал Иван Иванович. – В Костромском цирке две артистки вышли как-то во время представления в буфет, а по буфету разгуливает тигр. Ну, одна бросилась к портьере, завернулась в неё и билась столь мелкой дрожью, что тигр её даже не заметил. А вторая, крича: «Ваня, тигр!» – кинулась к мужу в гримёрную, а тот испугался и запер на крючок дверь… Тут хищник и вступил в игру!»

Наслушавшись таких ужасов, Зинка о венгерке с золотыми позументами мечтать перестала.

А когда ученье заканчивалось и мой номер был готов, Зинка заявила:

«Я замуж выхожу».

«Сколько же ему лет?» – почуяв неладное, спрашиваю я.

«За сорок», – мнётся сестричка.

«А точнее?»

«Пятьдесят семь! Но он хорошо выглядит…»

Она действительно вышла замуж, да не за кого-нибудь, а за директора гастронома!

Однако брак этот оказался непродолжительным. От сытой жизни Зинка быстро потеряла форму, а содержания в ней и раньше было не так чтобы слишком…

Словом, когда я уже работала, Зинка прискакала ко мне, и я её усадила на диету.

А тут опять Иван Иванович объявился, он приехал курировать новую труппу, выступающую в одной программе со мной. Начал он думать-гадать, глядя на Зинку:

«В сущности, девочки, номер можно сделать из ничего. Выдумка нужна только! Вот, например, вы замечали, что уличная свара всегда привлекает внимание прохожих? Так вот на Западе это уже номер».

«Как так?» – не поняли мы.

«А вот так: выходит на сцену разъяренная дама, высматривает в зале жертву и, заложив руки в бока, начинает её поливать вдоль и поперек, а остальные хохочут. Вот и весь номер!..»

Но Зинка с её меланхолией даже для такого номера не годилась. А трудоустра-ивать-то её надо! Сестра ведь…

«Стоп! – воскликнул однажды Иван Иванович и обратился ко мне: —Я придумал! Теперь вы обе будете работать!»

«В каком номере?» – насторожилась я.

«В твоём».

«В моем? Да Зинка полсекунды на трапеции не провисит…».

«А ей этого и не надо. Зови сестру!»

Та примчалась, а Иван Иванович принялся убеждать нас: