Цирк зажигает огни

– Эта компания часто по тайге так ходит, – продолжает свой рассказ Богачёв. – Взрослая тигрица впереди, молодёжь – за мамой следом, а уссурийский медведь, шатун и бродяга (не спится ему!), как привязанный, – следом за ними тащится. Самому мишке охотиться лень. Он довольствуется теми кусками, что упадут с богатого стола повелительницы тайги. Медведь знает, что тигрята-подростки ему не опасны (они ещё не умеют убивать), а сильная и смелая мать ушла далеко вперёд. Мишка нахально отнимает у тигрят пищу и зарывает её в землю. Он, видите ли, любит мясо с душком! И – про запас.

Такое шествие по тайге нам, охотникам, поиск очень даже облегчает. Тигрицу мы ловить не станем – она ещё может новых тигрят принести. Тигра-самца поймать ещё труднее, да к тому же для дрессировки он никак не годится: злой, неукротимый. И вот ещё что (обратите внимание!): оставляя молодых тигров без еды, медведь изнуряет их, что тоже на руку нам, охотникам. Тигры не очень-то выносливые звери. Между медведем и тигрятами загорается драка. Рёв слышен по всей округе. И на снегу следы потасовок видны. И тогда в это звериное шествие включаются собаки. За ними, таясь, бегут охотники. Хищникам, конечно же, очень жаль расставаться с едой, да приходится удирать от лаек. Но вот лай становится всё неистовее и яростней! Лайки настойчиво преследуют тигров, пока те не устанут окончательно. Медведь нам не нужен – чего с ним делать! Худой он в ту пору, облезлый. Ступай, косолапый, на все четыре стороны! Ты сделал своё дело. Наконец один из тигров-подростков выбегает на полянку и останавливается, порывисто дыша. Собаки настигают его около валуна или большого дерева. Зверь ещё грозен, хотя и изнурён преследованием. Вздыбившись, он лапами отбивается от наседающих на него лаек. Впрочем, учтите – собаки вплотную к тигру не приближаются: их дело лаять, пугать, раздражать. А вот человек близко подходит к разъярённому зверю. Я, к примеру, иду к нему с одной палкой. Ружьё помощникам оставляю – как бы сгоряча не выстрелить! Как ни тяжело зверю в этот момент, он на миг замирает!.. Тигр даже в такой обстановке не теряет своего одного свойства. А какое это свойство? Любопытство! Зверь удивлён. Обычно всё живое в страхе бежит от него, а тут какое-то неведомое существо на двух ногах движется на него да ещё в непривычном для звериного глаза вертикальном положении! Тут я, пользуясь коротким замешательством зверя, точным движением сую эту свою палку в тигриную пасть. Тигр яростно грызёт её, как будто бы всё зло в ней, в этой палке! И тут он судорожно сжимает челюсти.

– Пасть в порядке! – кричу я своим ребятам, потом обегаю зверя и набрасываю ему для верности дела на морду крепкую повязку-ошейник из сыромятных ремней. Теперь вроде всё в порядке, но остаются ещё лапы с такими, я вам скажу, когтищами, что на кривые кинжалы похожи. Один удар такой лапы лошадь сваливает с ног, не то что человека!

А тут дальше у нас определённый порядок есть. Каждый своё дело делает. Один набрасывает крепкую петлю из конского волоса на левую переднюю лапу, второй – на правую, третий опутывает ремнями задние лапы. Я в это время поглядываю по сторонам – не вернётся ли ненароком мать-тигрица!.. Очень редко, но и такое в нашей практике случается!..

Так четверо почти безоружных людей, можно сказать, голыми руками ловят трёхлетнего тигра. Управившись с первым зверем, они устремляются за вторым – далеко он, как правило, уйти не успевает. К тому же он блокирован лайками. Итак, оба тигра связаны. Охотники сквозь путы продевают жерди и на руках уносят свою добычу во временный охотничий домик. Гордые звери потрясены всем, что произошло за какие-то считанные минуты. Долго-долго они будут ещё приходить в себя. И тут нужны и внимание, и ласка, и забота. Да-да, даже ласка!

Старик Богачёв нам так говорил:

– Понятно! Звери, если к ним хорошо относиться, легче и быстрее забывают о насилии, о поимке, их легче укротить, а потом и дрессировать. Ну это уже не по моей, а по вашей части! – Богачёв улыбнулся, склонил голову в поклоне и обратил две ладони к Дурову.

– Не по адресу, не по адресу! Вы же знаете – яс тиграми не работаю. А вот Николай Афанасьевич своими глазами видел, как за два месяца в Рижском цирке Александр Николаевич Александров-Федотов превратил двух молодых уссурийцев в настоящих цирков артистов.

Дальше разговор у нас зашёл об Александрове-Федотове, об Ирине Бугримовой, Маргарите Назаровой, о других дрессировщиках, о цирке вообще, о жизни цирковой… На прощание старик Богачёв угостил нас на славу домашними кушаньями – он и кулинар оказался отменный! А мы его сердечно пригласили – я на кинопросмотр на Дальневосточную студию кинохроники, а Юрий Владимирович – на свою программу в цирк. Старику всё это было очень интересно. Он оживился, помолчал немного, но всё же сразу отказался – дела, хозяйство!..