Цивилизационные паттерны и исторические процессы

С этой точки зрения культурные ориентации, характерные для модерности, воплощены в определенных институтах, но несводимы к ним. Горизонты смысла (воображаемые значения, по Касториадису), вступающие в игру на уровне культуры, достаточно изменчивы, чтобы их можно было транслировать в различные институциональные паттерны, и в то же время достаточно автономны, чтобы преодолевать рамки всех существующих институтов и допускать создание как критических альтернатив, так и утопических проектов. Видение непрерывно расширяющегося рационального господства наделяет смыслом и дает импульс развитию новых форм накопления богатства и власти, переопределению назначения богатства и власти и отношений между ними. Основные институциональные структуры этих инноваций (капиталистическая экономика и бюрократическое государство) основываются на результатах долговременных процессов, которым они придают бóльшую рефлексивность и динамизм, но их культурный фундамент служит источником как рациональных проектов, так и воображаемых альтернатив. Что же касается другого основного течения культуры модерности, в котором представлены разнообразные интерпретации автономии, или утверждения субъектности, то здесь может быть полезным для начала снизить драматизм описаний того, как историческая динамика модерности включает беспрецедентное развитие способностей к самоопределению, самопознанию и самопреобразованию. Этот процесс может порождать проекты самоопределения, бросающие вызов властным структурам, оснащенным для экспансии рационального господства. Однако подрывной потенциал таких контртенденций в большей или меньшей степени нейтрализуется нивелирующими моделями инструментальной рациональности, логика которых подчиняет возросшую рефлексивность культуры модерности обобщенному стремлению к власти. Более сложные идеологические построения претендуют на то, что они нашли формулу, примиряющую стремление к прогрессу через господство с поисками освобождения индивидуальных и коллективных субъектов (как мы увидим, такие амбиции имеют решающее значение для коммунистического проекта модерности)164.

Достижения и ограничения

Охарактеризовав основную проблематику, которую рассматривали теоретики модерности, мы можем перейти к обсуждению феномена коммунизма в данном контексте. Будут выделены несколько взаимосвязанных аспектов, и в каждом случае акцент будет сделан на особой констелляции сил и принципов модерности, а также структурном пространстве для дальнейшей дифференциации.

Наиболее очевидным исходным пунктом (учитывая исторический опыт и проблемы, выделенные теорией модернизации на ранней стадии ее развития) является модернизационная динамика коммунистических режимов165. Основные модернизационные процессы были продолжены или инициированы, но они были структурированы таким образом, что их долговременная логика развития оказывалась искаженной или сталкивалась с препятствиями. Ускоренная индустриализация была важнейшей стратегической целью коммунистических режимов (и поначалу казалась легкодостижимой), но критический анализ обнаружил причину упадка и кризиса в устаревшей модели модернизации166. Дело тут не просто в исторической инерции или пассивном копировании ранних стадий промышленного роста, а в том, что стратегия индустриализации была заключена в идеологическую проекцию прошлых образцов развития (принятие большевиками системы Тейлора служит примером более общего подхода). Упрощенный образ прошлого развития стал препятствием для инноваций.