Цвет надежды

– Он прав, – кивает миссис Гвендл. – Судя по всему, вам нужно зайти и выйти как можно быстрее.

Дэррок обнимает свою бабушку, затем Хоуп показывает ему, как забраться на спину Элмо. Сейчас там довольно тесно, все четверо сидят между огромными крыльями и плечами виверна, и цвет Хоуп распространяется на них всех, прогоняя серость с лица Дэррока, окрашивая его вместо этого золотистым загаром от жизни на свежем воздухе.

– Дэррок… – Миссис Гвендл медленно делает шаг вперёд, прикрывая рот рукой и пристально глядя на своего внука. Она никогда раньше не видела его в цвете. – Твои глаза. Они такие же, как у твоей мамы. – Её собственные глаза наполняются слезами и искрятся, когда он улыбается ей и кладёт руку себе на грудь, поверх сердца.

Затем внезапно Элмо мощным прыжком взмывает в небо, разбрасывая в стороны листья, пыль и сено. Пока они взлетают, Дэррок наклоняется поближе к Хоуп и говорит сквозь шум ветра:

– Я могу показать тебе, где находится подземелье, но я не знаю, как мы вытащим Сэнди. Говорят, никому ещё не удавалось сбежать из крепости.

Хоуп поворачивается, чтобы посмотреть на него, её каштановые волосы развеваются, а смуглая кожа почти сияет на солнце.

– Ни у кого раньше не было виверна, – замечает она.

Сэнди приходит в себя и чувствует холодное, успокаивающее прикосновение влажной ткани к своему лбу и лицу. Лампа в настенном бра зажжена, отбрасывая на измождённое лицо Императора резкий белый свет и чёрную тень, когда он смотрит сверху вниз на своего брата.

– Что ты делаешь? – спрашивает Сэнди.

Император прикладывает палец к губам.

– Тс-с-с. Она не знает, что я здесь.

Каждая частичка тела Сэнди пульсирует от остаточной боли, вызванной магическим огнём Некроманта. Однако на его коже нет следов ожогов.

– Зачем ты пришёл?

Император продолжает прикладывать прохладную влажную ткань ко лбу Сэнди.

– Я не знаю, – говорит он. – Наверное, потому, что, когда я увидел тебя, начал вспоминать то, о чём давно не думал. Разные моменты… и чувства.

– Ей-богу?

– Только послушай себя. «Ей-богу!» С матерью и отцом случился бы припадок, если бы они услышали, как ты говоришь. – Короткая улыбка появляется на его губах, затем исчезает. – Знаешь, ты был единственным, кто когда-либо относился ко мне как к нормальному человеку.

– Это неправда.

– Разве? Тогда наши воспоминания различаются. Мать и отец стыдились меня. Иначе зачем бы им прятать меня подальше от наших подданных? Что касается слуг, что ж, у них не было другого выбора, кроме как притворяться, что я им нравлюсь, но я знал правду. Я знал, что они сплетничают обо мне. Что я проклят. Что я урод. Но ты… с тобой я всегда знал, что доброта существует.

– Прости, – удаётся произнести Сэнди слабым голосом. – Мне очень жаль, что всё так обернулось. – Он вздрагивает от боли, затем говорит: – Ты, конечно, знаешь, что поступаешь неправильно, брат? Мир без красок – печальное место. Я знаю, ты страдал. Я не могу себе представить, как одиноко тебе было. Маленький мальчик, которого заставили почувствовать себя монстром. Это было неправильно. Но, наказывая мир, мы не делаем его лучше, не так ли? Это ничего не меняет.

Руки Императора дрожат.

Сэнди продолжает:

– О, как бы я хотел вернуться на двадцать лет назад и остановить себя от создания заклинания, убившего наших родителей! Но я не знал, брат! Если бы я знал…

Сильный грохот сотрясает комнату, как будто сама земля под ними сдвинулась с места.

– Что это было? – Император роняет тряпку, вскакивает. Он подходит к двери, прислушивается. – Там что-то происходит!

– Попробуй это, ты, вонючая куча меха! И это! И немного этого!

Виверн пикирует вниз, к замку, его огромные крылья с рёвом рассекают воздух. Сидя у него за спиной, Хоуп, Эффи и Дэррок посылают в разные стороны стрелы с наконечниками из лунного света. Их меткость впечатляет: стрелы находят Псов-потрошителей и Чёрных Мундиров, расчищая двор настолько, чтобы Элмо мог приземлиться. Как только виверн опускается на землю, он взмахивает своим тяжёлым хвостом, разбрасывая в стороны оставшихся Потрошителей и Чёрных Мундиров.

– Вон! – Дэррок указывает на сторожевую башню. – Нам нужно туда.

Одд хлопает Элмо по спине.

– Ты поможешь попасть нам туда, парень?

Виверн выпрямляет крыло, подбрасывая в воздух ещё одного приближающегося Пса-потрошителя, а затем бросается вперёд и снова хлещет хвостом, с грохотом ударяя им по стене крепости. В камне появляются трещины, и при столкновении летит пыль и осколки щебня. Элмо снова и снова бьёт стену хвостом, и в итоге стена разламывается и проваливается внутрь, оставляя рваную дыру.

– Давай, Одд!

Хоуп спрыгивает вниз, бросается ко входу и спускается по винтовой лестнице. Она выпускает ещё одну стрелу и снимает Чёрного Мундира, бросающегося им навстречу, а затем они подходят к тяжёлой деревянной двери у подножия лестницы.

Хоуп лезет в карман пальто и достаёт крошечный флакончик с заклинаниями. Она с силой трясёт его, бросается к двери и ставит бутылку на пол. Когда жидкость внутри начинает светиться, Хоуп хватает Одда за руку и бежит обратно вверх по лестнице.