Ищи Того везде, Который везде есть, и, оставивши все, Его Единого ищи и – непременно найдешь.
Бог везде присутствует, а ты предстоишь пред взором Его.
Надобно быть твердо убежденным, что очи Господа, бесконечно светлейшие солнца, смотрят неуклонно на сынов человеческих, и ничто не утаивается от них, ни мысль, ни мечта, ни сердечное какое бы то ни было ощущение.
От всевидящего ока Божия не укроются не только явные, или видимые людьми, но и тайные дела наши, и не только дела, но и самые помышления наши (см.: Откр. 2, 23; Евр. 4, 12).
Представьте себе самую темную ночь, самый черный мрамор и самого черного муравья. Бог в такую беззвездную ночь, на таком мраморе не только видит этого муравья, но и слышит топот ног его.
Во всяком деле, которое делаешь, содержи в уме, что Бог видит всякий помысл твой, и никогда не согрешишь.
Если будешь всегда помнить, что Бог есть Зритель всего того, что ты ни делаешь душою и телом, то ни в каком деле не погрешишь.
Если ты стыдишься подобных тебе грешников, чтобы не увидели тебя грешащим, сколько более ты должен страшиться Бога, Который совершенно зрит сокровенные тайны сердца твоего?
Если хочешь все дела твои хорошо делать, то представляй себе, что Бог на тебя смотрит.
Если в присутствии царя мы не позволим себе никакой небрежности, а тем более неприличия, но стараемся, чтобы всякое наше слово, всякое движение было ему благоугодно, то тем более представляющий себя в присутствии Божием не позволит себе никакого греха, поревнует о святом деле, благоугодном Богу.
Как легко человеку назвать по имени предметы существующие, так Богу легко было привести в бытие несуществующее.
Для Бога легче возжечь новое солнце на небе, нежели нам с тобою засветить свечу.
Для Бога ничего нет невозможного, кроме того, чего Он не хочет.
Чего Бог хочет, то может, но не всего хочет, что может.
Все бессильно там, где Бог являет силу Свою.
У Бога возможно и невозможное по нашим соображениям.
У Бога и вода попаляет, и огонь орошает.
Бог самых врагов Своих употребляет в орудие Своей славы.
Тот, Который из ничего все сотворил, может и из тьмы свет и из злого доброе сотворить.
Где способа спасения нет, там Бог способ находит.
Где нам невозможно, там Богу все возможно.
Бог может нам и из безвыходных обстоятельств доставить выход.
Промысл Божий являет Свои силы там, где человек иногда видит одни немощи.
Бог там-то и являет силу Свою, где оскудевает сила человеческая (см.: 2 Кор. 12, 9).
Сила Божия не нуждается в силе человеческой.
Отчаясь в человеческой помощи, обратись к Богу, и получишь ее так и там, где и как не ожидал и не воображал.
У кого просить помощи и милости, как не у Всесильного и Всемилостивого?
Пред величием Бога нет ничего великого, а пред Его благостию нет ничего малого.
И самомалейшая птичка несть забвенна пред Отцем Небесным.
Господь не отвергает и одного молитвенного вздоха, и одной капли слезы нашей.
Господь силен без меры, благ без числа.
Особенно великое чудо любви Божией, которого не увидим и в вечности (потому что это – предел возможной любви), есть послание в мир Сына Божия. Много значит не оскорбляться преступлением, более – простить, еще более – после прощения благодарить; но несравненно много – принять Богу образ человеческий, страдать и умереть. Это подлинно есть чудо в нравственном мире (см.: Ин. 15, 12–13; Рим. 5, 8). В этом одном обнаружилось сердце Божие так, что если бы забыто было учение о совершенствах Божиих, то в этом одном заключалось бы все богословие.
По правосудию Своему, Бог за грех одного весь род человеческий предал смерти; а по милосердию Своему, когда все люди были под проклятием и связаны узами греховными, за правду Одного всем даровал спасение.
О, Боже, давый нам Сына Твоего! Чего Ты нам с Ним не дарствуешь!
Легче измерить пространство небес, и поднебесья, и глубины бездн морских, легче исчислить дыхания, выдыхаемые из сердца, и вес выдыхаемой жизни, чем измерить и дознать величие и число благодеяний Божиих.
О, когда бы человек так Бога почитал, как он почтен от Бога!
Человек всегда забывал Бога; но Бог никогда не забывал человека.
Бог познал нас прежде, чем мы Его, Он возлюбил нас прежде, чем мы Его.
Любовь Бога к человеку несравненно выше любви человека к Богу.
Бог заботится о нас более, нежели сколько мы сами заботимся о себе.