Цветочная романтика (СИ)

Легкое, струящееся по фигуре сиреневое платье, кажущаяся небрежной, словно пучок волос взяли и просто закололи, прическа, но при этом розовые локоны вьются, кокетливо касаясь плеч, мягкие туфли на плоской подошве, лишь нитка белых бус на шее, – по-домашнему, но вполне достаточно для того, чтобы произвести впечатление на своего альфу. Да, Сакура будет идеальной супругой, тем более после того как примет к сведению уроки Микото-сан. Она останется удобной омегой и верной спутницей жизни, которая выносит и родит его детей, даже не будет роптать, если он все-таки отдаст дань устаревшим, но не приевшимся традициям и заведет себе официального любовника, но при этом сделает все, чтобы всегда быть на ступеньку выше фаворита своего мужа. И если все именно так, как он уже представлял себе тысячу раз, выбирая омегу и, в итоге, выбрав Сакуру, то почему у него такое ощущение, что во всей этой идиллии чего-то не хватает? Чего-то спонтанного и непродуманного наперед, что ли?

- Прости, что заставил тебя волноваться, - вспомнил, наконец, о том, что в одной руке коробка конфет, а во второй цветы. Белые тюльпаны. Безо всяких «но» или «может быть». В общем, без подвоха. – Это тебе.

Почему-то больно смотреть на то, как в оливковых глазах зарождается радостный блеск, а красивое лицо озаряет счастливая улыбка. Странно, но раньше подобные мелочи воспринимались им как данность: омега – это омега, со всем к ней предлагающимся. То есть, омега, цветы, подарки, романтические ужины и мятый шорох постельного белья – это вполне сочетаемые вещи. Это удобные вещи. Вещи, которые всегда можно заменить новыми.

Саске фыркнул, слегка натянуто улыбаясь. А ведь, получается, Сакуру тоже можно заменить. Он сам сегодня утром думал об этом, о том, что если Харуно не научится быть Учиха, то им придется расстаться, а ему, соответственно, искать новую невесту. Новую… Словно покатался на одной машине – не понравилось – пересел в другую. Разве с любимым человеком должно быть так?

- Спасибо, Саске… – внимание со стороны альфы столь неожиданное, что Сакура даже не знает, как реагировать.

Конфетно-букетный период с Саске – это лепестки цветов на постели и шоколадный десерт на завтрак после страстной ночи. По крайней мере, таковы её воспоминания. Её перерожденная сущность, не слабая, но и недостаточно сильная, чтобы противостоять природному магнетизму Первородного альфы, затихает в восхищенной покорности. Сакуре кажется, что сейчас, в прихожей их квартиры, когда за окном, где-то вдали, начинает трепетать молния, в их с Саске отношениях что-то меняется, что-то в лучшую, более доверительную, чувственную, сближающую сторону. Возможно, все её страхи неоправданны, ведь если Саске выделил её среди остальных, выбрал, приблизил, вероятно, она значит для него больше, чем очередная омега-пустышка. Просто Саске альфа, а альфы от природы скупы на чувства, что, впрочем, не мешает им выражать их в вот таких вот мелочах. Важных мелочах. Для неё. Мелочах, которые доказывают, что она тоже нужна Саске.

- Спасибо! – Саске чуть пошатнулся, когда Сакура прижалась к нему, обнимая за шею и прислоняя голову к его плечу. Он тоже обнял её в ответ, все ещё держа в руках коробку и букет.

В зеркале отражалась такая правильная, безукоризненная картина: высокий сильный альфа и хрупкая омега у него в объятиях. Взгляд медленно скользнул вниз, замирая на белоснежных бутонах. Со вздохом Саске признал, что продавец-омежка все никак не выходит у него из головы. Его образ – светлый, чистый, яркий. Его глаза – большие, лучистые, отражающие целый мир. Его волосы – каскад золота и поток солнечных лучей, таких непослушных и чуточку кокетливых. Его запах… Запах, казалось, не отпускал, словно вился за ним, своими ароматными ниточками уцепившись за полу его пиджака. И весь омежка сам по себе такой… необычный. Наруто… Его имя, слово капля меда на языке – чуточку щиплет вначале, а после растекается сладостным послевкусием. Не приторным, а именно сладостным, замирающим на губах.

- Саске, твой запах… – доносится, как сквозь вату. Он дома. Он рядом со своей омегой. Рядом со своей будущей супругой. Все правильно. Без каких-либо «но» или «может быть». Все так, как и должно быть в жизни Первородного.

Саске, глубоко выдохнув и потянув уголок губ в подобии улыбки, посмотрел на Сакуру, пытаясь осознать сказанное ею. Омега все ещё в его объятиях, но уже не льнет к нему, а, запрокинув голову, требовательно и чуточку зло, с капелькой страха смотрит в глаза. Сущность Предка удивилась не меньше Учиха, ведь ещё пару секунд назад все было хорошо, правильно, ничто и никто не врывался в его жизнь и не сметал его уверенность в том, что все идет пусть и размеренно, зато верно, и не нужны ему, в двадцать шесть лет-то, никакие опрометчивые встряски, романтические приключения, влюбленная обезбашенность и прочая наивная чепуха. Как Учиха и Первородный, он в первую очередь должен думать о долге и чести.