Цветок Эридана (СИ)

- Миледи Клерия Исона, фрейлина королевы! - выпалила девушка. - А Вам нравится в Эридане, милорд Донмелето? У нас очень-очень красиво - красивее, чем везде! Правда, я ещё нигде не была, но я так думаю. Когда-нибудь я обязательно посещу соседние страны, чтоб убедиться в этом. А Вы много путешествовали?

- К сожалению, нет: не считая нынешнего визита в Эридан, я был только в Пирании и на острове Писк. Там довольно живописная природа, но к климату Писка непросто привыкнуть.

- Почему?

- Воздух там очень влажный, экваториальный, ведь рядом океан, круглый год стоит жаркая погода. Это очень благоприятно для насекомых, которых я, признаться, не люблю. Мне нравятся стрекозы, бабочки, но никак не комары.

Клерия беспардонно перебила:

- Извините, милорд, а Вам, случайно, не приходилось бывать в Мроаке?

- Мроак? - переспросил он, снова поднимая бровь. - Нет, откровенно говоря, я бы не хотел туда попасть. Короли Мроака не жалуют гостей.

- Обидно! Мне так интересен этот остров - ужасно люблю всё таинственное. А недавно я поспорила кое с кем, что жители Мроака - это предки гебетцев. Мне сказали, что наоборот, а Вы как думаете?

- Некоторые историки утверждают, что Мроак был островом изгнанников - по приказу вождей, туда отвозили преступников и рабов для работы на рудниках. Когда рудники истощились, их бросили там умирать. Считалось, что остров непригоден для обитания, но рабы нашли способ выжить - смешались с местным населением.

- А откуда там население, если остров необитаемый?

- Варвары, промышлявшие в северных морях рыболовством, часто заплывали на остров. Со временем там были основаны поселения.

- Так я про это и говорю: там были люди, которые жили ещё до Гебета! - запальчиво перебила Исона. - Значит, я была права насчёт гебетцев, и теперь мне ясно, почему Гебет и Мроак постоянно воюют.

- Признаться, я не вижу доводов, которые подтверждали бы Вашу гипотезу.

- Легенды говорят правду! Я так и знала! А Вы что, любите историю?

- Я увлекаюсь литературой и языками, миледи. Это позволяет мне знакомиться с культурой различных государств, в том числе при чтении иностранной периодики.

- Ой, я тоже люблю читать, - взвизгнула Клерия, взмахивая руками и начисто забыв про свой оторванный рукав, который до этой минуты старалась прятать за спиной. - У нас во дворце такая большая библиотека, ну просто кошмар! Чего только там нет! В жизни не видела столько книжек разом. Говорят, их даже больше, чем в Ахернарской библиотеке. Есть обычные, а есть большие, для принцессы. Я как-то заглянула в одну, но не поняла этот шрифт. Я очень люблю всякие энциклопедии, особенно с рисунками, и там есть полное собрание книжек моего любимого писателя Ламалина те Пуса.

- Те Пус? Это же детский писатель.

- Ну, я имею в виду, что любила его читать в детстве, - быстро поправилась фрейлина.

- А я обожаю Байрона, особенно его поэму "Манфред" - её я с четырнадцати лет знаю наизусть. Помню, что на выпускном экзамене декламировал разговор Манфреда с духами:

Забвение неведомо бессмертным:

Мы вечны - и прошедшее для нас

Сливается с грядущим в настоящем...

- Я читала, - поспешно соврала фрейлина, испугавшись, что это надолго: некоторые поэты просто не понимали, как утомительно было их слушать. - А что ещё Вы читаете, милорд Донмелето?

- В детстве я прочёл в подлиннике "Alice and her strange world", и мой восторг не знал границ. Потом, когда я подрос, то увлёкся более серьёзными вещами, стал читать настоящую классику - Мольера, Бальзака, Гёте, Вольтера. Но ведь этим Вас не удивить, не так ли?

- Да-да, - согласно закивала Клерия. Некоторые имена она, безусловно, где-то слышала, но ей и в голову не приходило брать в руки столь мудрёные книги.

- Далее, по мере того, как мой ум жаждал всё более совершенных упражнений, я заинтересовался философией и стал изучать древних мыслителей. Мне как раз нужно было попрактиковаться в латыни, и я читал все трактаты в оригинале. В то время моим девизом воистину стало знаменитое "Pereat mundu, fiat philosophia, fiat philosophus, fiam!"51

- О, это прекрасно, - покраснела Клерия, желая провалиться сквозь землю: она не дружила ни с латинским, ни с философией.

- Мадемуазель тоже любит латынь? - Мелет выглядел удивлённым.

- Да, то есть не то чтобы люблю - так, иногда читаю.

- Не хотите ли прочесть какой-нибудь стих? - оживился молодой человек, скрещивая руки на груди. - Sonus linguae Latinae mihi placet.52

- Нет-нет, что Вы, я так смущаюсь, - девушке стало дурно. - У меня есть одна знакомая, её зовут миледи Турмалина, так она просто без ума от латыни и знает гораздо больше. Если хотите, я вас представлю, - еле вывернулась она. - А почему Вы не участвовали в конкурсе певцов?

- Увы, я неискусен в пении, - улыбнулся юноша.

- А в конкурсе поэтов?

- Не думаю, что мои скромные творения заслуживают внимания почтенной публики. Но мы, кажется, говорили о философии. Хотелось бы узнать Вашу точку зрения на кантовский дуализм.