Цветок Эридана (СИ)

— Ишь какой разборчивый, — проворчал Никза. — Ничего, поживёшь в Дрёзе — любой юбке рад будешь.

— Кто сказал, что он тут задержится, — заметил Найтли. — Это же особенный эдлер: будет ездить на материк, шалить с принцессами и кушать моцареллу.

— И кончит как Гован, — припечатал Криегор.

Сорбус промолчал. С момента его назначения прошло чуть более четырёх месяцев, но завоевать расположение эдлеров было не так-то просто: судя по тому, как здесь недолюбливали Киллах да Кида, этого могло и вовсе не произойти. Впрочем, у него не было особых поводов жаловаться на жизнь, тем более рядом с таким товарищем, как Колз, хотя… в последнее время Колз изменился.

Утром, выходя из комнаты, Ева-Мария споткнулась обо что-то загородившее порог.

— Господи, что это там? — взвизгнула она, отпрянув назад.

— Не бойтесь, Ваше Величество, это эдлер Колз, — мягко ответила Элия, беря девушку под локоть.

— Надеюсь, он умер, — сердито произнесла королева и пнула эдлера ножкой.

— Я всё ещё не прощён? — спросил мроаконец, поднимая голову.

После насильственного выдворения из столовой принцесса закатила истерику, велев Колзу "идти к своему любимому халдору и никогда больше здесь не появляться", и он спал у двери, накрывшись плащом. Рядом с ним стояла злополучная корзина; крышка над ней периодически поднималась, и оттуда выглядывала любопытная пингвинья морда с чёрными бусинками глаз. Элия присела рядом.

— Такой маленький! И, наверное, есть хочет. Что с ним теперь будет?

— Не бойтесь, отнесу к другим пингвинам.

— У вас их много?

— Ну так, — усмехнулся Колз. — Весна за окном, вот они и плодятся.

— Весна? Удивительно… — протянула Ева-Мария.

— Время быстро летит, принцесса.

Они помолчали.

— Ладно, пойду, что ли, — эдлер поднял корзину и козырнул на прощание.

Его шаги затихли в коридоре. Ева-Мария выпростала из-под накидки руку и отыскала плечо фрейлины.

— Элия!

— Да, госпожа?

— Неужели уже весна? — с тоской промолвила девушка. — Как хочется выйти в сад и ощутить тепло солнца!

— В Мроаке ещё холодно, донна, — не оборачиваясь ответила мисс Кельвин.

— Может быть, тут всегда холодно! — принцесса надула губки.

— Za zimoy prihodit leto,

I v grudi moey holodnoy

Ot tepla zabilos' serdce.

— Что-что? — подняла голову королева.

— Это стихи мроаконского поэта, Ваше Величество.

— Поэты? У варваров? — Ева-Мария хихикнула. — Вы умеете читать по-мроаконски, миледи?

— Совсем чуть-чуть. Гассер Неай иногда объясняет мне значения слов.

— То-то вы постоянно болтаете в коридоре! — с ноткой ревности сказала королева. — Наверное, он в Вас влюбился?

— Мадам, ничего подобного не было и быть не могло, — тихо ответила девушка.

— Мы не хотим, чтобы Вы с ним общались! Иначе мессир Хазар опять сделает нам выговор!

— В таком случае Вам тоже не следует разговаривать с эдлером Колзом.

Ева-Мария покраснела.

— Это совершенно разные ситуации, мисс Кельвин!

— Мне кажется, Ваше Величество, Вы не должны превратно истолковывать чужие поступки.

— Какая дерзость — поучать нас! — воскликнула Ева-Мария.

— В некоторых случаях молчать не совсем правильно.

— Не нужно с нами спорить! Вы не настолько праведны, чтоб строить из себя святую! — вконец разозлилась принцесса, вспомнив про историю в замке Клён.

— Что Вы имеете в виду, сударыня?

— Мисс Кельвин! — королева еле сдерживалась. — Вы знаете, о чём мы говорим! Хватит скрывать правду!

— Да, этот молодой человек предложил мне выйти за него замуж, — опустив глаза, призналась Элия. — И я согласилась.

— Что?!..

— Мне надоело быть у Вас в услужении, — девушка повернулась и медленно пошла к двери.

Ева-Мария была сконфужена неожиданной новостью.

— Не смейте уходить! Те, кто служит нашему королевскому величеству, получают щедрую награду!

— Мой брат преданно служил Вам, и что же он получил? Он умер за Вас, а Вы даже не помните, как его звали! — в голосе фрейлины чувствовались боль и обида. — Бедный Леонардо! Оставьте свою милость себе. Здесь никому не нужно Ваше золото.

Королева с досадой закусила губы: ей хотелось немедленно осадить эту зарвавшуюся святошу.

— Миледи Кельвин! — позвала она, изобразив ангельское спокойствие.

— Да, мадам? — Элия холодно обернулась.

— Вы уже перестали любить принца Лотара?

Фрейлина вспыхнула как мак.

— Это больше не имеет значения, Ваше Величество. Я хочу забыть о нём.

— Ложь! — упиваясь собственной жестокостью, отрезала Ева-Мария.

— Хватит, пожалуйста! — умоляюще сказала девушка и прислонилась лицом к двери.

— Ах, смотрите не проговоритесь во сне, не то Ваш муж огорчится, — принцесса мило улыбнулась, хотя в горле у неё стоял ком.

— Не будьте так жестоки, донна. У меня никогда не было надежды, ведь он любил только Вас, — и Элия, тихо всхлипывая, вышла из комнаты.

С этого дня они перестали разговаривать друг с другом.

Примерно через две недели Элия с подносом в руках открыла дверь и едва не столкнулась с Колзом.

— Доброе утро, красавица.

— Zdravstvuyte, sudar'. Vy segodnya prishli rano.

— О-о! — протянул тот. — Ves'ma nedurno govorite na mestnom.

— Spasibo, — фрейлина сдержанно кивнула.

— A gde koroleva?

— V komnate, — миледи Кельвин посторонилась, давая эдлеру пройти.