Цветок моего сердца. Древний Египет, эпоха Рамсеса II (СИ)

Юноша без сомнений завладел им и отошел к двери. Сел, сжимая оружие, которым готов был отстаивать госпожу от сколь угодно опасного врага.

Стражник, стоявший на карауле у спальни Менкауптаха, при приближении Меритамон и Хепри отступил за угол. Когда влюбленные вместе с ребенком скрылись в комнате, могучий воин бесшумно скользнул прочь, в сторону кипарисовых дверей гарема; план дома он знал превосходно. Губы мужчины скривились в улыбке. Ну надо же, у этой женщины появился любовник! Придется убить и его. Это будет нетрудно.

Убийца, нанятый Тамит, толкнул ногой одну дверь в крыле наложниц, вошел в пустую комнату и легко захватил и вынес оттуда сразу два столика и табурет. Отойдя в конец коридора, свалил мебель у выхода. Потом повторил то же самое, пока выход не заслонила внушительная гора дерева.

Мужчина присел у одной из дверей – там лежала груда приготовленных факелов, уже обсмоленных с одного конца; он подобрал три и, встав, поднес один из факелов к горевшему на стене светильнику.

Запылало пламя, высветившее ухмылку наемника. Убийца подбежал к деревянному завалу у дверей и подпалил его; просушенное жарой дерево занялось быстро и страшно.

Теперь и думать было нечего, чтобы бежать этим путем. Тому, кто не умеет прыгать через огонь, конечно; сам наемник на этот выход и рассчитывал.

Но женщина с ребенком точно отсюда не вырвутся.

Убийца выскочил из дверей гарема, а потом подбежал к дверям, отгораживавшим мужскую половину от остальной части дома. Он поджег их, а потом уронил факел на мраморный пол и отбежал назад. Отошел к покоям мирно спящего Менкауптаха и занял свой пост.

Наемник почти не знал этого человека, но уже презирал его.

Спустя несколько мгновений раздался ужасный крик:

- Пожар!

Кричали, конечно, на женской половине, потому что мужская была почти пустой – никто не обращал внимания на мужа женщины, которой принадлежал этот дом.

- Пожар! Спасайтесь! – прокричала какая-то служанка снова; убийца слышал, что слуги ищут госпожу, но не осмеливаются ворваться к ней сквозь объятые пламенем двери. Он положил руку на рукоять меча…

И тут в коридор выскочила Меритамон с ребенком на руках, а за нею ее любовник - с ножом.

- Бегите туда! – крикнул мнимый стражник, показывая в сторону дверей гарема. – Вы не прорветесь другим путем!

От страха они не сообразили, кто поджигатель; Меритамон с ребенком бросилась мимо стражника к дверям гарема и ворвалась туда, еще не зная, что там тупик. Ее любовник не отстал от них. Убийца подумал, что муж этой женщины может поднять тревогу, и, запалив третий факел, поджег его двери. Потом он обнажил меч и кинулся следом за жертвами, которые закричали при виде запертого пламенем выхода. Наемник прыгнул к ним, замахиваясь мечом.

Хепри осознал, что происходит, раньше Меритамон, и успел встать между нею и убийцей, вскидывая руку с кинжалом; это не спасло бы его, но тут двери гарема распахнулись. Ворвались двое воинов Хорнахта. Убийца метнулся в сторону, несколькими громадными прыжками преодолел коридор и с воплем перемахнул через горящую мебель у дверей.

- Держите его! – закричала, опомнившись, Меритамон. – Хватайте!

Но через стену огня прыгнуть охранники не решились. Они уже были обожжены, потому что прорвались через горящие двери.

- А кто это? – вдруг воскликнул один, шагнув к Хепри.

- Я друг госпожи! – крикнул юноша, отшатнувшись.

- Мой самый преданный друг, - прошептала Меритамон, плача от пережитого страха и любви.

Она взглянула в сторону кипарисовых дверей, и в глазах ее, казалось, отразилось пламя.

- Мой дом горит! – вскрикнула Меритамон и первая бросилась обратно. На самом деле в каменном доме уже тушили последние очажки пламени; на глазах у госпожи погасили изуродованные деревянные двери, которые вели на мужскую половину.

Меритамон перевела взгляд на двери спален и закричала от ужаса.

Дым вперемешку с паром валил из распахнутых дверей покоев Менкауптаха. Меритамон огляделась в поисках того, кому могла бы отдать ребенка, и вперед выступил Хепри. Почти сунув ему в руки плачущего сына, Меритамон кинулась к мужу.

Он по-прежнему лежал в постели. Над ним склонился слуга, пытавшийся дать ему воды; Менкауптах стонал, потом послышались рвотные звуки.

Он едва остался жив – так угорел.

========== Глава 73 ==========

Хепри хотел вернуться домой, но этот порыв быстро погас, как только он осознал, чем ему это грозит.

- Если на тебя не нападут и не убьют, - втолковывала ему гневная Меритамон, - тебя может заподозрить мой брат! Или твоя собственная мать! Они очень опасны! А вместе опаснее во много раз!..

- Мать? – переспросил юноша. – Ты думаешь, она может… повредить мне?

Меритамон смотрела на его ставшее почти детским лицо – лицо сына, для которого мать была первой и самой дорогой любовью.

“Не только может – она убила моего Уну, равных которому нет, и она подстрекала Аменемхета на убийство отца, которое тот и совершил!..”

- Ты сам пришел ко мне защищать меня от нее, - сказала Меритамон.

Хепри отвернулся, схватившись за голову.

- О Меритамон, за что боги делают это с нами!..