Цветок моего сердца. Древний Египет, эпоха Рамсеса II (СИ)

Хозяин – может, и временный – вышел навстречу Хепри и Исиде, кланяясь обоим; причем Хепри показалось, что Исиде он поклонился еще более почтительно. Это был такой же незаметный жрец, как и Яхмес, и Тотмес, и другие жрецы – множество тел с единым разумом и волей. Имени своего хозяин не назвал, сказав, что Хепри может звать его, как ему будет угодно.

Конечно, этот человек защищается, чтобы его не разоблачили, подумал Хепри, но без осуждения. Они все защищались – как могли.

Хозяин отвел ему и его спутнице две соседние комнаты, и Исида, даже не поблагодарив, немедленно удалилась в свою – отдохнуть с дороги. За время путешествия она немного загорела, хотя старалась не выходить из-под навеса, и это явно было ей неприятно. Исида хотела во всем отличаться от обыкновенных женщин Та Кемет, даже жриц.

А может, она собиралась в одиночестве говорить с богами. Как бы то ни было, нарушать уединение девушки Хепри не смел.

Он подошел к хозяину дома и спросил – когда, каким образом; но тот сказал, что все решит госпожа Исида. Хепри вдруг показалось очень ненадежным полагаться на эту пятнадцатилетнюю девочку, какой бы могущественной колдуньей она ни была. Но ему не оставалось ничего другого.

Он вымылся с дороги и разделил вечернюю трапезу с хозяином дома, о котором до сих пор не знал ничего, кроме того, что этот человек – их сообщник.

Потом к ним вышла Исида – с такими же затуманенными глазами, как всегда, но уже тщательно одетая, причесанная и накрашенная. Сегодня она выбрала модное белое с желтым платье, закрывавшее грудь. “Откуда она взяла все это?” - подумал Хепри, оглядывая ее наряд и украшения; но потом заключил, что эти вещи могли быть куплены заранее на средства жрецов, а может, по распоряжению Исиды именно сейчас…

Хозяин дома встал девушке навстречу и поклонился. Исида слегка склонила голову – Хепри думал, что она не поклонится вообще.

- Когда, госпожа? – спросил жрец.

- Завтра… утром, - сказала Исида, сдвинув брови. – Да, утром. Мое предчувствие говорит мне, что это будет наиболее благоприятное время.

Хозяин поклонился снова, еще более низко и почтительно.

- Значит, утром, - вполголоса повторил он.

- И ты во всем ее слу… - не выдержал Хепри, но жрец-хозяин сердито прижал палец к губам.

- Не гневи богов! – шепотом сказал он. – Устами госпожи Исиды они говорят с нами!

Хепри покорно вздохнул.

Завтра я буду во дворце, подумал он. Рядом с Меритамон!

- Как мы это сделаем? – ломающимся от волнения голосом спросил он. – Как можно попасть к фараону… как он принимает?

- Как пожелает, - ответил хозяин. – Обычное время приема просителей и жалоб в царском дворце – после обеда… но вы не обычные просители, мой господин…

Он снова поклонился невозмутимой Исиде.

- Вам было указано явиться с утра, и так вы и сделаете, - сказал жрец. – Я дам вам слугу, который проводит вас во дворец, ну а дальше – положитесь на богов и на свою смекалку…

Он развел руками.

- Ты сам знаешь, что это очень опасное дело, - серьезно сказал он своему гостю. – Ты сам вызвался. Думай, как действовать, когда окажешься там, куда стремился, и слушай эту святую госпожу больше, чем себя.

- Хорошо, - так же серьезно ответил Хепри, про себя думая, что не положится полностью на эту девчонку, какими бы божественными талантами она ни обладала.

- Сейчас вам лучше отправиться спать, - сказал хозяин. – Может быть, госпожа Исида узрит во сне новые видения… но тебе нужен отдых перед завтрашними опасностями, божественный отец.

Он поклонился Хепри - человеку намного младше себя годами, но намного старше по положению. Хепри поклонился в ответ и отправился в свою комнату, оставив хозяина наедине с жрицей. Он не знал, о чем они говорили в его отсутствие. Он даже не знал, насколько близко они знакомы. Яхмес не мог подвести своего любимого ученика… или мог?

Хепри знал, что нельзя безоглядно доверять ни одному жрецу, не исключая и его самого.

Спал он, несмотря на то, что это было необходимо, плохо – и проснулся раньше, чем его разбудили. Хепри еще тщательнее, чем всегда, вымылся, выбрил голову, лицо и тело и надел белое платье четвертого пророка Амона.

Потом попросил зеркало и посмотрелся, чтобы понять, какое впечатление производит.

Он выглядел старше своих лет – лет на двадцать семь, а то и больше; и это обрадовало его. Он оставался очень смуглым; действительно похудел, отчего обозначился костяк лица… в сочетании со жреческими одеждами это производило пугающее и чарующее впечатление. Хепри с благоговением надел свой маленький амулет Амона, потом застенчиво попросил у слуги черную краску для глаз. Он никогда в жизни не красил лица, хотя многие жрецы это делали, чтобы впечатлять людей; Хепри предпочитал впечатлять свойствами своей души – или оставаться незаметным, если эти свойства не заслуживали внимания. Но сейчас ему нужно было сделать из себя чародея; хотя чародейными свойствами обладала только его спутница.