Цветы для Элджернона

Случилось ужасное. Элджернон укусил Фэй. Она любит его кормить и играть с ним, хотя я ее предупреждал, что не надо этого делать. Обычно стоит ей зайти в его комнату, как он делает стойку и бежит ей навстречу. Но сегодня все было не так. Он лежал в лабиринте у дальней стенки, такой белый пушистый комочек. Когда она опустила руку сквозь верхнюю потайную дверцу, он весь сжался и еще дальше забился в угол. Она попробовала его улестить, подняв барьер, и прежде чем я успел ее остановить, она решила взять его в горсть, а он укусил ее за большой палец. Затем вытаращился на нас и убежал подальше в свой лабиринт.

А Минни мы нашли в наградном ящике, живую, но истекающую кровью от раны грудной клетки. Я уже готов был забрать ее оттуда, но тут Элджернон зашел в коробку и на меня набросился. Он вцепился зубами в рукав, и мне пришлось его стряхнуть.

Потом он успокоился. В течение часа я за ним наблюдал. Он производит впечатление существа апатичного и растерянного, и хотя он продолжает решать новые задачки без получения награды, его поведение можно назвать странноватым. Вместо тщательно продуманных и решительных пробежек по коридорам лабиринта – поспешные и неконтролируемые рывки. Все чаще его заносит в угол, и он налетает на барьер. В его поведении появилось ощущение срочности.

Я остерегаюсь делать поспешные выводы. Объяснения могут быть разные. Но ясно одно: я должен доставить его в лабораторию. Неважно, какое решение примет фонд по поводу моего гранта, – завтра утром я позвоню Нимуру.

Отчет о проделанной работе № 15 12 Июля

Нимур, Штраус, Берт и еще несколько сотрудников ждали меня в психофисе. Они старались быть доброжелательными, но я видел, как у Берта чешутся руки поскорей забрать у меня Элджернона. Что и было сделано. Хотя никаких слов не произносилось, я знал: Нимур еще долго мне не простит того, что я, минуя его, напрямую обратился в Фонд Уэлберга. Но иначе никак. Прежде чем вернуться в Бикман, я должен был удостовериться, что мне позволят начать независимое исследование в этом проекте. А если отчитываться перед профессором за каждый шаг, слишком много времени уйдет впустую.

Его известили о решении фонда, вот почему прием был таким холодным и формальным. Он протянул мне руку, но без всякой улыбки.

– Чарли, – сказал он, – мы все рады, что ты вернулся и будешь работать с нами вместе. Мне позвонил Джейсон и сообщил, что фонд подключил тебя к проекту. Наша команда и лаборатория в твоем распоряжении. Компьютерный центр заверил нас, что твоя работа будет проводиться в приоритетном порядке. И если я могу чем-то помочь…

Он всячески изображал радушие, но я видел по его лицу, что настроен он скептически. Если на то пошло, какой у меня опыт в экспериментальной психологии? Что я знаю о технических приемах, которые он разрабатывал в течение многих лет? Но, как я уже сказал, он изображал радушие и готовность воздерживаться от суждений. А что ему еще оставалось? Если я не смогу найти причину изменившегося поведения Элджернона, вся его работа отправится в корзину, а если я решу проблему, то вытащу всю его команду из болота.

Я зашел в лабораторию и увидел, как Берт наблюдает за мышом в одном из нескольких испытательных боксов. Он вздохнул и покачал головой.

– Элджернон многое подзабыл. Почти весь комплекс его ответных реакций как будто стерли в памяти. И теперь он решает проблемы на куда более примитивном уровне, чем я от него ожидал.

– А конкретнее? – спросил я.

– Ну, раньше он был способен распознавать простые паттерны… например, впереди глухая дверь… какая его ждет вторая, третья дверь… только красная дверь или только зеленая… а сейчас он пробежал уже три раза и по-прежнему использует метод проб и ошибок.

– Может, все дело в том, что он давно не был в лаборатории?

– Возможно. Мы дадим ему снова привыкнуть и посмотрим, что он покажет завтра.

Сколько раз я здесь бывал, но теперь я должен освоить все, что тут могут предложить. Я должен овладеть всеми процедурами за считаные дни, хотя у других на это уходят годы. В течение четырех часов мы с Бертом шаг за шагом проходили разные рутины, чтобы у меня сложилась общая картина. Когда мы закончили, я обратил внимание на дверь, которую мы еще не открывали.

– А что там?

– Морозильная камера и мусоросжигатель. – Он толкнул тяжелую дверь и зажег свет. – Мы замораживаем умерших питомцев, прежде чем отправить их в печь. Таким образом мы контролируем процесс разложения и тем самым устраняем ненужные запахи.

Он уже собирался уйти, но я его задержал:

– Только не Элджернона. Послушай… если он… когда он… короче, я не хочу, чтобы его туда отправляли. Отдашь его мне, ладно? Я сам о нем позабочусь.

Он просто кивнул в ответ. Нимур ему сказал, что отныне все будет так, как я пожелаю.

Время – вот барьер. Если я хочу сам ответить на все вопросы, то мне надо засучив рукава приниматься за работу. Я получил список книг от Берта и заметки от Штрауса и Нимура. Я уже собирался уходить, когда в голове мелькнула странная мысль.