Цветы лотоса в грязном пруду

— У меня есть все основания для возбуждения уголовного дела против Кихатиро Инагаки…

Савадзима только тяжело вздохнул в ответ. Конечно, по сути дела, он был обязан гордиться такими сотрудниками, как этот инспектор. И можно было только догадываться, чего добился бы Ямаока, работай он с действительно развязанными руками. Генерал нисколько не сомневался в том, что всем этим Инагаки и Кумэдам не поздоровилось бы уже очень скоро. Но, как это ни парадоксально, не поздоровится от этого расследования не им, а самому Ямаоке и ему, Савадзиме…

Арестовать Инагаки! Это уже не косметический ремонт, задуманный поначалу высшими чинами. Это называлось несколько иначе…

— Есть и еще некоторые факты, — безжалостно продолжал Ямаока, — позволяющие мне требовать ареста Кихатиро Инагаки. В результате оперативных мероприятий установлено, что его ближайший помощник Масуити Янагура неоднократно встречался с членом нью-йоркской семьи Гамбино. Я думаю, недавно принятый нормативный акт о расширении количества американских фирм, принимающих участие в строительстве Нью-Айленда, есть не что иное, как следствие этих встреч.

— Ты думаешь, что говоришь, Каматаро? — забыв на мгновение об официальном тоне, рассеянно спросил Савадзима.

— Думаю, господин генерал! — жестко ответил Ямаока. — Я всегда думаю, когда что-нибудь говорю или кого-нибудь обвиняю… И как мне кажется, я ни разу не дал вам повода усомниться в этом!

— И ты можешь это доказать? — настороженно взглянул на своего подчиненного Савадзима.

— Думаю, что да!

— Думаешь! — с облегчением воскликнул Савадзима. — Это еще не доказательство! А мы с тобой юристы и хорошо понимаем, какая между этими двумя понятиями разница!

— Я докажу это, — твердо проговорил Ямаока, — если… мне не будут мешать!

— Ладно, — дабы не накалять обстановку, махнул рукой Савадзима, — оставим пока это! Расскажи мне лучше о сегодняшней ночи… Каким образом твоя… женщина оказалась на одной из наших конспиративных квартир с этим китайцем? Кто убил их? Каким образом ты попал туда?

За прошедшее после убийства Луна и Кирико время Ямаока уже не раз думал о том, что в интересах след-ствия ему надо было бы уйти с улицы Гёда сразу же после того, как он обнаружил там трупы. Но сделать это было выше его сил.

— Кстати, — так и не дождавшись ответа, спросил Савадзима, — ты знаешь, что Мацусита погиб?

— Нет, — ответил Ямаока таким тоном, что Савадзима понял, что тому это хорошо известно.

Савадзима недовольно взглянул на Ямаоку, но сдержался. И ограничился только тем, что сказал:

— Я жду объяснений по поводу ночных событий!

— Хорошо, — кивнул Ямаока, — я расскажу вам все, но только при одном условии…

— И каково же твое условие? — насмешливо поднял бровь Савадзима, в котором заговорил начальник.

— Сначала вы объясните мне, каким это образом офицер Интерпола должен с боем пробиваться к полицейскому, за которым установлено круглосуточное наблюдение?

Ямаока замолчал, и на его губах заиграла тонкая улыбка, сказавшая Савадзиме куда больше, нежели сам вопрос.

— Я что-то не совсем понимаю… — начал было он уходить от ответа, но неожиданно Ямаока перебил его.

— Вы все прекрасно понимаете, господин генерал! — холодно проговорил он. — Но никогда вы мне не скажете истинные причины, побудившие ваших хозяев установить за мной наблюдение. И чтобы нам впустую не тратить время, я лучше сам расскажу о них! Мы по-слали Мацуситу в Гонконг для того, чтобы он вышел на посредника якудза в контрабанде оружием. И он вышел на него. Правда, заплатил за это своей жизнью. Он прекрасно понимал, чем кончится дело, если добытые им документы попадут к вам. Поэтому и попросил Луна доставить их мне. Когда запахло жареным, Ченг сообщил в Японию о надвигающейся катастрофе и, естественно, попросил принять меры. Поэтому за мной и было установлено наблюдение, а самому Луну с таким трудом пришлось добираться до Кодэ. Но и попав в Кодэ, он не мог сразу связаться со мною, поскольку все пути были блокированы! И все-таки он пришел ко мне и передал омытые кровью Мацуситы и теперь уже его собственной те самые бумаги, а вы… убили еще и Кирико… А убив ее, начали на каком-то детском уровне шантажировать меня! У меня все, господин генерал, — закончил все тем же ледяным тоном Ямаока, — и если вы не удовлетворены, то я готов ответить на все ваши вопросы…

И снова на губах Ямаоки заиграла та самая презрительная тонкая улыбка, которая чуть было не вывела Савадзиму из себя. Впрочем, он и на этот раз едва сдержался, чтобы не сорваться. А этого в данных обстоятельствах он себе позволить не мог. Ведь документы на самом деле существовали, и в любой момент Ямаока мог их пустить в дело. И ему не оставалось ничего другого, как только разыграть благородное возмущение.

— Да ты что, Каматаро! — развел он руками. — Как тебе в голову могло прийти такое? А ты не подумал, что за тобой могли следить люди Инагаки или того же Кумэды?