Цветы, пробившие асфальт: Путешествие в Советскую Хиппляндию

В своем стремлении структурировать хипповство Ересько вовсе не ограничивался формами, позаимствованными из советского общества. Львовское отделение КГБ конфисковало у него дома блокнот, полный всякой писанины, стихов и размышлений, которые выглядят уже не такими советскими, а гораздо более универсальными: например, там есть список из девяти принципов, которые были бы так же уместны и где-нибудь в хипповской коммуне в Калифорнии:

1. Быть самим собой.

2. Люби ближнего.

3. Природа должна стать твоим домом.

4. Нет разницы — он или она — все равны.

5. Уничтожай все барьеры, препятствующие общению людей.

6. Сделай любовь лозунгом сегодняшнего дня.

7. Любите цветы и не делайте из этого политики.

8. Идеология и религия — для идиотов.

9. Пусть звучат священный смех и священные вопли[517].

Интересно сравнить эти пункты с манифестом, в 1988 году написанным московскими хиппи, которые даже не слышали о существовании Ересько и его группы. Сходство и совпадения, несмотря на расстояние и разницу во времени, дают основание предполагать, что у молодых людей действительно было некое общее представление о том, что значило быть хиппи. Положение под названием «О понятии „Цветочное движение волосатых“ (хиппи) в СССР 1988–89 гг.» было создано Сашей Художником и Борисом Волчеком. Как и Ересько, они изложили все по пунктам:

1. Полная гармония с природой.

2. Любовь ко всем проявлениям природы.

3. Хиппи несет мир всюду, где появляется.

4. У хиппи творческие мысли и поступки. Хиппи проницательны.

5. Хиппи, ощущая противоположности мира, больше смотрит на единство, чем на борьбу.

6. Хиппи подчиняется мировому Закону Гармонии. Считает, что своим примером можно изменить окружающий мир.

7. Хиппи осознаёт себя человеком Вселенной (имеется ввиду космическое ви́дение)[518].

Сходство этих двух документов, между которыми двадцать лет разницы, можно объяснить тем, что их авторы ориентировались на западный идеал, который, в их советском восприятии, застыл во времени. Западные хиппи конца 1960‐х годов были настоящим ориентиром для тех, кто находился на Востоке, даже если последние и добавляли свой язык и ритуалы в то, что проникало к ним через океан. Далее Ересько записывает в свой блокнот хипповское кредо в виде стихотворения: «Я хиппи и этим горжусь». И хотя начало звучит вполне как западный текст, к концу оно очевидным образом начинает быть похожим на пропаганду революционного и военного времени: «Без насилия, мирно и ровно, / Мы пойдем навстречу рассвету, / Не сметут нас войны подковы, / Не смутят нас дурные приметы»[519]. Показательно, что Ересько, как говорят, собирался повторить эпатажную выходку Эбби Хоффмана, разбросав денежные банкноты, правда, не с галереи Нью-Йоркской фондовой биржи, а с крыши гостиницы «Первомайская» на улице Ленина во Львове. Он хотел этим продемонстрировать, что люди предпочитают деньги, а не коммунизм. Однако львовские милиционеры оказались расторопнее своих манхэттенских коллег. Ересько был опознан и арестован еще до того, как успел начать свою акцию[520].