Цветы в зеркале

— Значит, я из рыбака да стану вдруг учителем! — радостно воскликнул Инь Юань. — Не только избавлюсь от нищеты, но и дети мои смогут целиком отдаться учебе, да потом и на родину легче будет вернуться. — Растроганный, он принялся благодарить Тан Ао.

— Я сейчас подумал о том, как ради своей матери Лянь Цзинь-фэн не побоялась нырять в море, — сказал Тан Ао. — Таких почтительных дочерей и в древности было мало. В ней сочетаются прекрасная внешность и хорошая душа, а стоит ей взмахнуть кистью, и стихи готовы; вот уж можно сказать, что в ней одной соединились талант, добродетель и красота! Раньше я думал было женить на ней своего сына, но сейчас вижу, что она и ее брат подходят вашим детям не только по возрасту и внешности, но и по происхождению; из них получатся две прекрасные пары. Я хотел бы взять на себя роль свата и успешно завершить это доброе дело. А вы, учитель, как на это смотрите?

— Если иметь снохой и зятем такую почтительную дочь и такого прекрасного сына, так о чем же еще говорить! — воскликнул Инь Юань. — Но разве я могу спокойно допустить, чтобы ради моего сына вы отказались от такой хорошей снохи!

— Ну, со свадьбой моего щенка{262} можно еще подождать, — ответил Тан Ао. — И потом, кроме этой девушки, есть еще одна почтительная дочь, которая может составить ему подходящую пару. Я надеюсь, что вы мне поможете в этом. — И он рассказал Инь Юаню, как он повстречал в Восточных горах Ло Хун-цюй, убивавшую тигров, чтобы отомстить за смерть матери.

— Раз Восточные горы в пределах царства Благородных, то, после того как я поселюсь в семействе Лянь, обязательно побываю там и устрою этот брак, — сказал Инь Юань. — К тому же мы с братом Бинь-ваном когда-то служили вместе при дворе, были очень близки, и дело это с первого слова выйдет! Вы можете быть совершенно спокойны!

— Я буду бесконечно вам благодарен, учитель, если вы согласитесь взять на себя роль свата, — воскликнул Тан Ао. — Ну, а сейчас, поскольку мы обо всем договорились, я вернусь на джонку и напишу письмо, чтобы вы могли скорее отправиться в путь; а то, если госпожа Лянь пригласит какого-нибудь другого учителя, будет очень неловко.

Инь Юань закивал головой в знак согласия. Тан Ао и его спутники тотчас же попрощались со стариком и отправились обратно на джонку. Написав письмо, Тан Ао отнес его Инь Юаню, а также передал ему два свертка с серебром и кое-какую одежду. Обливаясь слезами, простился учитель со своим учеником.

* * *

Раздобыв себе обувь, смыв с ног грязь и переодевшись, Инь Юань вместе со своими детьми направился морским путем в деревню Нарциссов, где и вручил госпоже Лянь письмо от Тан Ао. Увидев брата и сестру Инь, госпожа Лянь очень обрадовалась, а Инь Юаню сразу же полюбился ее сын Лянь Лян. Они тут же обменялись подарками, принятыми при сговоре, заключили брачный договор и поселились вместе; брачную же церемонию решили отложить до того времени, когда они вернутся на родину.

Через несколько дней Инь Юань отправился в Восточные горы, повидал там Ло Луна и договорился с ним о браке Ло Хун-цюй с сыном Тан Ао, Тан Сяо-фэном. Вернувшись в деревню Нарциссов, он начал учить детей госпожи Лянь и нашел еще несколько учеников; дочь его, Хун-юй, занялась шитьем, так что на жизнь им вполне хватало. Так как Инь Юаня связывала долголетняя дружба с Ло Бинь-ваном, то, видя, что отец его, Ло Лун, стареет и часто болеет, Инь Юань постоянно навещал его. Ло Лун вскоре умер.

Ло Хун-цюй, после отъезда Тан Ао убившая еще двух тигров и выполнившая таким образом свой обет мщения за смерть матери, купила гроб на деньги, оставленные в свое время Тан Ао, и похоронила деда возле храма.

Узнав о том, что Ло Хун-цюй — будущая сноха Тан Ао и через него приходится ей родней, госпожа Лянь воодушевилась примером Тан Ао, всегда помогавшего людям в трудную минуту, и попросила Инь Юаня перевезти девушку к ней. Так Ло Хун-цюй поселилась в семье Лянь.

Прошло два года. Так как вестей от Тан Ао не было, то, опасаясь, не вернулся ли он на родину другим путем, они тоже отправились в Линнань к его семье, предварительно обсудив это между собой.

* * *

В тот день, когда Тан Ао распрощался с Инь Юанем, он пошел к берегу моря. Находясь уже недалеко от джонки, он вдруг услышал детский плач. Поспешив на этот плач, Тан Ао увидел, что рыбак вытащил сети, в которых было много каких-то удивительных рыб. Как раз в это время подоспели До Цзю гун с Линь Чжи-яном, которые тоже пришли узнать, в чем дело. Подойдя поближе, Тан Ао понял, что это плачут рыбы. У этих рыб было по четыре ноги; верхняя часть туловища у них была точь-в-точь как у женщин, а нижняя — как у обычных рыб.

— Это заморская «рыба-человек», — сказал До Цзю гун. — Вы, наверное, видите их впервые, почтенный; брат Тан. Почему бы вам не купить парочку и не взять с собой на джонку?