Цыганская песня: от «Яра» до Парижа

Цыганщина на эстраде

Нельзя сказать, что понятие «цыганщина» возникло в годы нэпа. Еще со второй половины XIX столетия цыганским романсом называют фактически любую песню, где так или иначе упоминаются цыгане, а в дальнейшем вообще все композиции, выдержанные в удалой а-ля «таборной» манере. С 1860-х годов на эстрадах Петербурга и Москвы с большим успехом идут оперетты под названием вроде «Цыганские песни в лицах», где стилизованные романсы исполняются артистами, не имеющими к «фараонову племени» никакого отношения.

Популяризации подобного репертуара способствует и выход в свет огромного количества нотных сборников с манящими названиями «Ночь у “Яра”», «Песни веселья и грусти цыган», «Цыганские ночи». Постоянными авторами этих изданий становятся известные русские композиторы и поэты.

Таким образом, «цыганщина» – обычный жестокий романс, исполняемый в определенной манере, с гипертрофированным выражением чувств. Возрождение его популярности в короткий период нэпа вполне понятно: люди, пережившие лишения первых лет советской власти, истосковались по былой сытой и праздной жизни, где прилавки у Елисеева ломились от окороков, колбас и паюсной икры, где в ресторанах на десерт подавали шампанское с клубникой, а в отдельных кабинетах пели черноволосые усачи про «Две гитары» и плясали, бренча монистами, жгучие красавицы.

Цыганская песня оказалась одной из примет благополучного прошлого и, едва забрезжил рассвет надежды на его возвращение, вернулась в новом обличье. Только теперь исполняли популярный репертуар не только выходцы из «таборов», но самые разные певцы и певицы. «Под цыган» успешно работают грузинки Тамара Церетели и Кето Джапаридзе, армянка Рина Терьян, еврейка Изабелла Юрьева, польские красавицы Екатерина Юровская и Мария Норовская…

Некоторые из артистов, как, например, И. Юрьева и Н. В. Дулькевич, исполняют цыганские романсы настолько хорошо, что удостаиваются неофициального титула «белой цыганки».

Звезда императорской сцены и нэпманской России Н. В. Дулькевич. Фото из архива А. В. Дулькевича

Конец двадцатых озаряется светом восходящей звезды Вадима Козина, который, будучи цыганом по матери, не только блестяще исполнял известные вещи, но и сочинял прекрасные стилизации под «таборные» песни, например «Бирюзовые златы колечки»[19].

В этот фантасмагорический период происходит невероятное смешение жанров и лиц. Эстрада напоминает затертую колоду в руках старого шулера – былые тузы бьются бравыми валетами, они сами тут же скрываются за неприметными бубновыми и крестовыми девятками, на которые еще вчера никто не обратил бы никакого внимания…

Зимой 1927 года многие советские газеты рекламировали грандиозное мероприятие:

«Всероссийский союз цыган устраивает 21 февраля 1927 года в помещении Большого театра концерт, посвященный цыганскому искусству! В концерте будут показаны все этапы цыганского искусства, начиная с таборной (еще не культивированной) песни, кончая последним “городским” периодом. Кроме того в программу включается ряд произведений русских и иностранных авторов – “цыганские мотивы” и о цыганах.

В концерте принимают участие: объединенный хор московских цыган (с Тамарой Церетели) в 150 человек, под управлением Егора Полякова, Валериана Лебедева, М. В. Хлебникова, Н. Ф. Митрофанова и Д. И. Иванова, пляски Ляли Черной, Марии Артамоновой и др. Кроме того, участвуют артисты московских театров – нар. арт. респ. Москвин, засл. арт. Блюменталь-Тамарина, Гобович и др. Конферансье – А. А. Менделевич. Ответственный администратор А. А. Андреев. Сбор поступит на культурные нужды союза цыган».

Но новые звезды светят недолго. Гасить их начинают почти сразу.

Уже с середины двадцатых в печати четко прослеживается линия по искоренению этого явления.

Цыганский хор, организованный Н. Н. Кручининым

Запуганные артисты и авторы пытаются лавировать, сочиняя на разухабистые мотивы «пролетарские» тексты типа пресловутого романса «А сердце-то в партию тянет…». Но такие дешевые трюки комиссары от искусства быстро раскусили.