Туда, где растет амарант

Нельзя погибнуть так глупо вот так, у самого берега. Непослушными руками Кри вытащила весло из самопального рангоута и протянула пирату. Шпагу папы Мигеля пристроила к поясу. Благо, пояс всегда был при ней... как и шпага. Хоть и неудобно.

Венто греб с одной стороны. Но шлюпка все же с ленцой послушалась его, и вскоре беглецы без сил выползли на берег, покрытый мелкими камнями вперемешку с песком.

Из шлюпки, на борту которой значилось имя судна: "Отважный".

Кристина не потеряла сознания, хотя ей очень даже хотелось: казалось, эта высохшая соль на губах, эти настырные волны, протягивающая бессильные пошевелиться ноги по острым камешкам из раза в раз, эта опаленная кожа, ноющая от малейшего соприкосновения даже с воздухом, эта каменная усталость и это полнейшнее равнодушие к жизни... навсегда выветрили из нее счастье до последней пылинки. И даже сдвинуть голову, чтобы посмотреть, что с Венто, она не могла. Так она лежала и тусклым взором видела расплывающийся в дымке позднего полудня берег. Такой же, как на Холме Святой Марии.

И морская пена накатывала воспоминаниями, испаряясь с такого родного песка с ракушками. Зачем бежать куда-то и пытаться что-то найти, если все оно призрачно, и рано или поздно ты вернешься туда, где был в самом начале, а на память о путешествии - только раны и ссадины?..

Кри с безразличием погрузила пальцы в песок. Получилось. Значит, она не потеряла способности двигаться.

Перед глазами всплыл "Горизонт". И как папа Мигель считает пиренейских козликов в облаках. А мама Карла на него ворчит, но на деле именно таким она его и любит. Даже запахло орчатой, корицей и паэльей. И этот дымок на закате... от него сделалось почти безмятежно на сердце.

- Счастье - не значит смеяться каждую минуту... - пробормотала она слова папы Мигеля. - И настоящий фехтовальщик умеет вставать и бороться дальше...

Она должна была встать и бороться дальше. Даже если не хотелось. Возможно, пришло время пострадать от души. Но страдания тоже надо устраивать с умом.

Кристина оперлась на ладони и привстала, оглядываясь по сторонам и потряхивая головой. Внутри весь мир кружился.

Так и есть. Венто лежал по другую сторону, и весь его левый бок выделялся темным пятном. Кристина вскочила на израненные босые ноги, не обращая на боль никакого внимания.

- Венто! - бросилась она к пирату.

Люди, которые умеют делать счастье, для них очень важны окружающие. Иногда, вероятно, даже слишком.

- Венто! - упала Кри на колени рядом с мужчиной; повязка с головы его где-то потерялась, и пепельные пряди, похожие на пеньковые веревки, разметались по песку, скрывая лицо. Кри попыталась их раздвинуть: бледный, и глаза закрыты.

Сейчас ей уже не было все равно: если с Венто что-то случится, мир остановится. И только она, Кри, может этому помешать.

Для начала его нужно оттащить в тень. Или солнце спалит их обоих... Кри подхватила раненого под подмышки и попыталась сдвинуть. Ноги увязли в песке по щиколотку, а тело Венто сдвинулось всего на пару дюймов... И Кри села в песок.

- Что же делать... - прошелестела она сухими губами.

Берег пустынный и каменистый; все как дома. Но ведь какие-нибудь люди... Им нужны люди. На Холме Святой Марии они были. Должны быть и здесь.

Кристина, щурясь, подняла голову к небу и прикрыла глаза от света ладонью: как далеко они могли заплыть вдоль береговой линии?.. На "Отважном", "Маргари" и вновь на "Отважном", а затем... на шлюпке с "Отважного"? Если Кадис и Гибралтар действительно близко, как боялся Венто, то... какие здесь должны быть поселения?..

Голова раскалывалась, и все географические знания из нее выскальзывали, как осьминоги. А между тем... отчаяние Кристины росло с пугающей скоростью.

Она положила руку на эфес шпаги отца. "Нельзя сдаваться", - напомнило ей слегка холодящее прикосновение металла. И нетвердыми шагами Кристина двинулась вдоль кромки прибоя, неровной и неверной, как вскипевшее молоко.

Она шла и шла, и солнце палило в шею. А вокруг все никого. И будет ли кто-то, вообще?

Если придут корабли из Кадиса, Энрике захватит "Маргари", и прощай, амарант.

Ведь Венто может ее отвезти туда. А еще есть заброшенные порты, из которых можно уплыть прочь от такой непонятной Горизонтали. Только... вдруг и в Вертикали все так ужасно, как рассказал Венто?

Песок обжигал ступни. Кристина вошла в набежавшую волну с наслаждением. Нет... неважно, где ты. Важно, кто ты. Папа Мигель был счастлив в "Горизонте", хотя оставил Вертикаль позади, хотя он не мог уплыть за горизонт. Потому что он так решил.

И она здесь потому, что решила искать амарант. Поэтому она просто обязана быть счастлива, не так ли?

Вдруг в голове прояснилось. Захотелось смеяться и петь. Ведь это так просто! Ведь она всегда знала об этом! Да пусть люди делают, что хотят, пусть делят короля, пусть сжигают корабли... Она - это она, и будет ею всегда, и всегда будет у себя самой. Она всегда будет тонко чувствовать счастье. И это - то, что необходимо другим.