Туман

– А это означало, что со мной всё в порядке. Не волнуйся, никто не в силах разлучить нас. Когда настанет срок, твой рассудок станет яснее горного хрусталя, ты тихонечко попросишься, и мы навсегда будем вместе. А туман скоро покинет вас. Счёт уже пошёл на часы. Но это по его великодушному разрешению состоялась наша с тобой встреча. Я тебе скажу по секрету, что тебе повезло больше; ты познакомилась с туманом во отчую, а я только много слышал о нём и лишь один раз видел его «проделки» со стороны. Когда-то, проезжая в этом поезде по равнине, я стал свидетелем одной истории, которую творил туман. Не удивляйся, но она произошла много столетий назад. Не известно кем и когда был построен тот замок у небольшой речушки, но это и не важно. Жили в нём разные люди со своими неписанными и непонятными порядками. Были там гонимые с больших крепостей принцы, одна вдовствующая королева, всё знающий трусливый воевода и отважный до безумия странствующий рыцарь, ещё были мудрые гадалки, артисты, ремесленники и прочий чёрный люд. Жили они все в хаосе, с интригами, борьбой за власть, драками и склоками, пока огромное облако не поглотило замок. Прошло несколько дней и неизвестно что там внутри происходило, но когда облако растаяло, многих не досчитались, а те, кто остался в замке, изменились в обличии и характерах до неузнаваемости. Потом в этом замке сформировалось, что-то вроде, правящей элиты, и вскоре он разросся и превратился в большой город, вызывающий восторг, зависть и раздражение у многих соседских общин. Но нападать на город никто не решался. Этот туман, мама, похож на чистильщика, возможности которого, – безграничны.

– Дай Бог ему здоровья, – ответила мать нелепостью, но от чистого сердца и, чтобы загладить это высказывание, проговорила: – Там своя история, а моя сказка сейчас здесь передо мной. И мне не нужны ни рыцари, ни принцы, ни замки. Я дождалась того, чего желала всё эти годы, и мне больше ничего не надо.

Паня не заметила, как возле её ног брошенная верёвка поползла в сторону. Очередной гудок возвестил, что поезд вот-вот тронется и умчится без всякого расписания в неизвестном направлении. Последнюю минуту мать с сыном стояли молча и глаза её, в которых опять накопились слёзы, жадно впитывали улыбающееся лицо и нежный взгляд.

– Я храню все твои слёзы, – на прощание сказал Иван, – и потом обязательно тебе их покажу.

– Нашёл что хранить, шалопутный, – по далёкой привычке ответила мать, и в этот момент вагон плавно поплыл вдоль перрона, а из тумана выскочил взволнованный Валентин Егоров.

Внезапно вырвавшись из непроглядного белого месива и оказавшись в каком-то реальном месте, он увидел такую сцену: незнакомая девушка прощалась через окно вагона с каким-то парнем, но уже через мгновение, Валентину показалась эта пара до боли знакомой, как будто из его далёкой молодости проявилась и ожила картинка.

– Привет, Валь! И пока! – Прокричал знакомый парень, когда окно проплывало напротив Егорова.

– Ванька? – сдвинув брови и напрягая взгляд, прошептал изумлённый Егоров, и тут же на него натолкнулась молодая тётя Паня, которая, устремившись за ускользающим от неё сыном, не заметила соседа.

– Ванечка, я скоро…! – кричала она, уже находясь в руках Валентина.

      Окно скралось в тумане, и появился следующий вагон, из которого незнакомые лица с улыбками смотрели на странную пару из провожающих. Молодую женщину в изящном зелёном с белыми горошками платье обнимал мужчина в белой майке и спортивных трикотажных штанах и, судя по возрасту, возможно, это был её отец, впопыхах прибежавший сюда с огородного участка.

Ускоряясь, простучал ещё один вагон, за ним другой, послышался далёкий гудок, и прозрачный пятачок внутри тумана стал медленно сужаться. Валентин с открытым от изумления ртом, провожал взглядом корму поезда и почувствовал, что его пальцы уже не касаются нежного шёлка и упругого женского тела под ним, а утопают в мягкой телогрейке. Он обнимал теперь свою прежнюю, сутулую соседку бабу Паню.

Скручивая на руку шнур, Валентин продвигался к дому, а баба Паня, обхватив его вторую руку, шла рядом.

– Как, мой Ванечка? Красавиц, правда? – не настойчиво, но с мечтательным задором интересовалась счастливая старушка.

– Я хоть и привыкаю…, но в очередной раз в шоке, – проговорил в задумчивой растерянности Валентин. – Но на этот раз в очень приятном шоке. От такого волшебства с ума сойти можно.

– Ну, ведь красавец, правда? – не унималась и теперь уже требовала подтверждения баба Паня.

– Конечно, красавец, – с благодушием согласился Валентин, – я его только таким и запомнил. Да, и вы красавицей ходили. И это платье я хорошо помню. Моя мамка тогда ещё батю на кухне упрекала, что он ей таких нарядов не покупает.

Баба Паня замедлила и без того короткие шаги, подёргала за руку Валентина и оживлённая возникшей идеей, тихо предложила:

– Валь, пока туман-то здесь, может и ты попросишь, чтобы со своими повидаться. А? Не в гробах, как тебе предлагали, а натурально.

Валентин слегка поморщился, покачал головой и ответил: