Туман

– Конечно, проверю. А ты такой смелый, потому что уверен, что за собой ничего не оставил. А ведь человеческая уверенность – это очень хрупкое и легко растворяющееся понятие, – невозмутимо рассуждала она с закрытыми глазами, вся такая непроницаемая, чем вводила Михаила Анатольевича в глубокое замешательство. – Я, например, точно помню, что перед отъёздом сюда, выключила утюг, и даже перед глазами стоит картинка, как я бросаю на ковёр вынутую из розетки вилку. А сейчас мой внутренний голос, словно издевается надо мной и утверждает, что я вижу только то, что намеривалась сделать. Так, может быть, и ты случайно запер кого-то в квартире, а сейчас думаешь, что она пуста?

– Чего ты мне голову морочишь?! – отстраняя тревогу в душе, терял всякое терпение Жмыхов. – Один я ночевал. Да, и всегда сюда один приезжаю. Твой Серёжа врёт, потому что…, – запнулся он от интересной догадки, прищурился, глядя на жену, и выложил эту догадку с призрением: – Потому что он неравнодушно дышит к тебе. Сознавайся. У вас с ним связь? Кстати, где он? Сейчас я проведу очную ставку, – с ехидным предвкушением пообещал самодовольный Михаил Анатольевич.

– О, как же сложно с тобой разговаривать. Но у меня есть ответы на весь твой бред. Я сейчас тебе всё расскажу, но прошу тебя взамен быть со мной откровенным, иначе я тебя сильно напугаю, – предупредила она супруга, как обычно матери обращаются к проштрафившемуся ребёнку. Михаилу Анатольевичу и хотелось её, как следует, приструнить за это высокомерное поведение, но заинтересованность, которая его накрыла, была выше. А жена сидела в машине так же неподвижно с опущенными яркими веками и говорила: – Мне, как женщине, у которой не было мужика уже два месяца, смешно, горько и противно оправдываться по поводу мифического любовника, …а, вернее, отнекиваться от несуществующего самца. Мифических мужчин, как раз, я научилась придумывать себе сама. И, знаешь, Мишенька, какие же они ласковые и разнообразные, в отличие от тебя. А водителя Сергея ты, вообще, напрасно упомянул. Он от тебя отказался. Неизвестно, чем закончится наша игра, но он больше ни разу никуда тебя не отвезёт. Я приехала сюда с другим человеком, – словно отвечая на немой, но выразительный вопрос в глазах Жмыхова, сказала она. – Это парень лет тридцати, такой высокий, красивый и, мне кажется, чуточку нагловатый. Но такая дерзость очень нравится женщинам; она заставляет настраиваться на что угодно, только не на скуку. С ним бы я окунулась в роман, но….

– Где он?! – перебил её Жмыхов, почти взревев, и готовый разбить стекло служебного автомобиля.

– Молодой человек покинул меня ещё утром, а я с тех пор дожидаюсь тебя, – с убийственным спокойствием ответила полусонная размалёванная супруга.

– Такой холёный, …с голубыми глазами, в джинсах и …длинными пальцами?! – сумбурно расспрашивал возбуждённый Михаил Анатольевич, понимая, о ком идёт речь, но, не понимал: каким образом такое! могло произойти. Ему бы взять паузу, сосредоточиться, и построить привычную в такой ситуации, логическую цепочку, но жена из машины продолжала вещать голосом, который свободно проникал сквозь стекло:

– Именно он. Молодой человек посоветовал мне переговорить с соседями, чтобы узнать у них обо всех твоих «подвигах». Сказал, что ты и вчера вечером что-то несуразное натворил. Будем выводить тебя, Мишенька, на чистую воду.

К Жмыхову опять подбиралось какое-то ужасное беспокойство, но, вспомнив про свой план: – добраться до города, он возрадовался очередной догадкой, посетившей его. «Это же – заговор против меня! Ну, как же! Мотивчик-то – налицо! Любовники пытаются избавиться от помехи. Ух, я – и голова!», – похвалил он себя и принялся подыгрывать жене:

– Значит, тебе необходимо выяснить о каких-то проститутках? Ну, что же, пойдём, разузнаем. Мне даже самому интересно послушать, какие байки вы там про меня сочинили. Вылезай, вылезай, – почти ласково попросил он.

Правая рука, лежащая на цветастом халате жены, слегка вздрогнула и потянулась к дверце. Раздался шуршащий щелчок, и дверь слегка отошла в сторону, создав тёмную щель между ней и крышей автомобиля. Михаил Анатольевич отступил, с противным хрустом давя под ногами ракушки, и трепетно, но всё же с определённым злорадством, ожидал появление супруги.

Над распахнутой дверцей автомобиля она поднялась в полный рост, и Жмыхову показалось, что эта японская гейша будет немного повыше его жены, но он сразу же сделал для себя поправку, что неизвестно ещё какая обувь скрывается под этим праздничным халатом, который спадал до самой земли. Михаил Анатольевич так и не обращал внимания, что туман немного рассеялся, будто бы специальный создав пятачок внутри себя, что бы встреча супругов проходила как можно реальнее, а не на ощупь.

Жмыхов, отступил ещё на пару шагов назад и уже начал мысленный отсчёт до трёх, чтобы рвануться вперёд, отпихнуть жену и ворваться в машину, но преображённая в японку супруга остановила его напевным голосом, заявив: