Туман и гроза (СИ)

Он думает о том, на кой-чёрт Якову понадобилась Служба. В дела Управления или милинов стражи не лезут. И единственное, что может привлекать его до такой степени, — тайны мира теней, о которых никто ничего не знает.

Стражи были сыты по горло тем, как к ним относилось Управление долгое время. И когда в середине двадцатого века удалось организовать Службу, они ушли в себя. Возможно, слишком сильно. А Шорохов поддерживал этот имидж закрытого сообщества все свои годы начальником.

И многие горячие головы считают, что в мире теней скрыты возможности к иной магии.

Стражи умеют прятаться в тенях, использовать точки прорывов как быстрые переходы от места к месту, создавать из лёгких теней любые формы. Мир теней — это хаос, которым они учатся управлять. Опасный и дикий, и у него своя отдача.

Но есть те, кто считает, что стражи не хотят делиться такими знаниями.

Возможно, Яков хочет не Службу, а её тайны.

Впрочем, неважно. Он не получит ни то, ни другое — иначе погибнут слишком многие под его необдуманными приказами о познании и изучении мира теней.

Мягкие клавиши стационарного телефона негромко пищат, когда он набирает номер Аманды.

— Николя! Куда ты пропал? — голос, как всегда, бодрый.

Он сухо и быстро рассказывает свою историю про печать, убитого лекаря и долгое хождение по заброшенному дому.

— Но это же получается, что кто-то под твоей личиной…

— Именно. Где угодно и что угодно сейчас может творить. В Службе он не появлялся. В Бюро меня не было?

Вопрос звучит на грани бреда.

— Мне не докладывали, но я уточню.

— Хорошо. Я пришлю к тебе стражей, пусть посмотрят на печать, если от неё ещё что-то осталось. И Аманда… ты знаешь, что твой секретарь владеет магией крови?

Молчание между ними даже по телефону ощущается вмиг замёрзшей в лёд водой.

— С каких пор ты лезешь в личные дела моих сотрудников?

— Аманда, — как можно ровнее произносит Николай, бросая короткий взгляд на упавшее красное оповещение на смартфоне об открытой печати где-то на окраине. Утро началось как обычно. — Я ни в чем тебя не обвиняю…

— Неважно, Николай. Но ты нарушаешь границы и лезешь не туда, куда стоит. Диме я верю.

— Как милину, да? Но ты не ответила на вопрос.

— Нет, я не знала.

— Я вынужден просить разрешения переговорить с ним. Приеду сам — и только в твоём присутствии.

Аманда с некоторой безнадёжностью вздыхает в трубку и явно с неохотой соглашается. Николай быстро заканчивает разговор и долго сидит в тишине и полумраке кабинета, собирая себя в единое целое. В монолит. Потому что для следующего шага ему понадобится вся его воля и выдержка.

***

Стражи возмущены.

Просторный и светлый конференц-зал битком. По огромным панорамным окнам с видом на набережную Москвы стекают струйки дождя. Стражи сидят на подоконниках, прямо на полу с серым ковровым покрытием и на низких стульях, в беспорядке расставленных по всей комнате. Магия пряно и терпко покалывает в воздухе.

Здесь сотрудники из всех отделов в единой форме рубашек и брюк с нахлёстом ткани на ткань, только отличаются цвета.

На удивление ярче всего выделяются чёрными косоворотками сами стражи. Многие предпочитают добавлять к косым линиям формы плотные кожаные митенки для защиты рук, разного вида портупею с ножнами для узких кинжалов и защитные вставки по всей одежде.

У печатников тёмно-синие косоворотки, горячие споры и зарисовки схем заклинаний, начерченные на прозрачной доске для записей. Разноцветные маркеры скользят по стеклу сами по себе с мягким скрипом.

Шум стоит на весь верхний этаж, как и дух любопытства и табачного дыма от вейпов и крепких сигарет.

Кто-то из стражей выходит из комнаты, вызванный срочно в помощь к патрулям, кидая «держите меня в курсе в чатике!». Опоздавшие влетают на всех парах, выглядывают знакомых и торопятся занять хотя бы место на широком подоконнике.

— Со статистикой не поспоришь! Согласно последним данным количество прорывов никак не связано с погромами или разрушениями. В семи случаях из десяти…

— Ой, да какое дело Управлению? Им нужна Служба, вот и всё.

— Да нафига? Тоже с тенями будут бороться?

— Ха, пусть хоть немного пороху понюхают! Тоже мне, чистоплюи.

— Вы слышали, что Управление выпустило новый указ о вынужденном сокращении сотрудников?

— Брешут. Не пойдут они на такое.

— Зато уже в двух регионах отменили контракты со Службой.

Возмущение идёт на второй круг.

Все разговоры смолкают, стоит в конференц-зал быстрым и уверенным шагом войти Николаю с тонкой папкой в руках с основными заметками по последним событиям.

Никто не знает, как он только что в своём кабинете разбавлял горькое обезболивающее с одним из своих эликсиров.

Никто не знает, что сейчас все его реакции и чувства обострены до предела, а взгляд выхватывает любую мелочь.

Откат будет потом. Остаётся лишь надеяться, что действия хватит для совещания и поездки в Управление.

Электрический свет круглых ламп под потолком слишком больно бьёт в глаза, но это ничего. Николай усаживается за широкий стол, и голоса стихают один за другим. Чьё-то покашливание кажется почти кощунственным.