Тундра не любит слабых

Старику Сеймэ из рода Линанчара сто пять лет, а старику Июле из того же рода восемьдесят лет. Моложе всех старик Арки из рода Нгамтусо. Ему едва перевалило за семьдесят. Поэтому он безропотно выслушивает назидания Сеймэ и Июли, а им есть что сказать Арки. На фактории случилась большая беда. У старика Арки кто-то сломал ветку. Веткой население Таймырского Севера называет маленькую лодочку на одного человека. Каждый борт ветки сделан обычно из двух досок шириной в две ладони. Эта лодочка достигает двух с половиной метров длины и полуметра в самой широкой части. Местная корявая древесина не годится для ее изготовления. Доски для веток завозятся издалека. В настоящее время, конечно, получить их для лодки не так сложно. Личная ветка охотника и рыбака — такая же ценность, как любимый передовой олень и верное ружье: Арки очень ценил свою ветку. Он лет двадцать назад построил это суденышко. Не одна сотня километров была пройдена на этой веточке в погоне за диким оленем, в поисках чиров, нельмы, муксуна и хариуса. И нужно же было случиться, что в самую горячую пору лова ветка была сломана. Арки не на шутку расстроился. Такое здесь случилось впервые. Расстроены были и остальные старики, особенно отцы стойбища Сеймэ и Ыюля.

Ни один здравомыслящий человек не мог допустить такого поступка. Никто из местных охотников, будь то нганасан, долган или русский, не смог бы указать подозреваемого человека. Старики, узнав о случившемся, уселись на сдвинутые санки и начали думать. Я присоединился к ним, желая помочь. Много трубок было выкурено, но никто не хотел высказываться. Наконец начал говорить Июля.

— Я то думаю, ни один взрослый человек такое худое дело не будет делать. Молодой, какой-то совсем глупый парень ветку ломал. Парень, должно быть, ломал. Девка как ломать будет? Силы нет.

— Однако парень, — тяжело вздохнув, подтвердил Сеймэ. — Совсем худой парень ломал.

— Какой же парень? — спросил я.

Старики опять задумались. Со стороны три фигуры в парках казались изваяниями. Суровые лица, обожженные полярным солнцем, слегка прищуренные глаза, привыкшие к режущему ветру и ослепляющему блеску снегов. Старики, не поворачивая голов, следили за молодежью, гоняющей мяч по талому снегу, и их молчание не сулило мальчишкам ничего доброго.

Ребята только вчера приехали из интерната на родную факторию. Здесь были и нганасанские и долганские дети. Отцы и матери нганасанских ребятишек — потомки коренного населения Таймырского полуострова.

Нганасаны — маленький народ. Их насчитывается всего около семисот человек, и живут они в трех колхозах. Самый отдаленный из них — колхоз имени М. И. Калинина с центром в поселке Усть-Авам, где и произошли описываемые события. Колхоз имени Калинина — миллионер. Народу в колхозе немного: нганасан — пятьдесят две семьи и долган — семьдесят две. А хозяйство очень большое. Колхозу принадлежат четыре тысячи оленей, которые круглый год выпасаются в тундре. Ежегодно охотники колхоза сдают государству больше двух тысяч шкур песца, горностая, волка, дикого оленя, росомахи и других зверей. Большой доход колхоз получает и от рыболовства. В заполярных реках водится много ценнейших пород рыбы. Здесь, например, налим и щука идут только на корм собакам и на зверофермы. Рыбаки иногда, жалуясь на плохой улов, говорят: «Рыбы нет однако, только щука». Колхоз имеет свои мотолодки и катер. Но все же без веток — маленьких юрких лодочек — здесь не обойтись. На моторной лодке трудно плавать по мелким тундровым протокам, соединяющим бесчисленные озера. А именно там бывают лучшие уловы жирной озерной рыбы. К тому же колхоз в этом году построил звероферму. В ней поселили голубых песцов. Самки только ощенились, и корму требовалось очень много. Моторные лодки отослали далеко, к местам летнего лова, а поставку корма на звероферму взяли на себя пожилые рыбаки. Им уже трудно ехать в бригады. А проверка сети с ветки была не таким тяжелым делом.

Стариков вообще невозможно заставить сидеть без дела. Они всю жизнь привыкли трудиться, и бездеятельность для них — беда. Поэтому и восьмидесятилетний Июля и семидесятилетний Арки с нетерпением ждали лета, чтобы отвести душу на рыбной ловле: зимой-то молодые не позволяли им пасти оленей и ездить на охоту. Все же надо сказать, что, хотя старики отлично справлялись с поставкой корма на ферму, выход из строя одного рыбака усложнял положение. Другим бы пришлось осматривать его рыболовные участки и ставить его сети.

Наконец Сеймэ встал и, опираясь на охотничий посох, отправился к играющим ребятам. Июля и Арки пошли за старейшим. Ребята поняли, что у стариков есть дело к ним, и окружили их без зова. Сеймэ, не останавливаясь, сказал:

— Пусть все соберутся сюда.

Старики вернулись к санкам и расселись, ожидая. Не прошло и десяти минут, как вся молодежь собралась около стариков. Те невозмутимо курили. Когда подошли замешкавшиеся ребята, Сеймэ попросил старика Июлю рассказать о случившемся. Было очень тихо, и речь Июли слышали все.