Турецкие народные сказки (второе издание)

ыло — не было: здесь — ничего, у аллаха же много всего. В прежнее время были муж да жена. Была у них одна дочь, жили они ни бедно, ни богато и возносили хвалу аллаху. В один из дней бедная женщина заболела. Долго лежит она в постели, ее смотрят хекимы и ходжи, но не находят для нее лекарства, и в конце концов она умирает. Муж и дочка горько плачут, соблюдают траур. «Но что же нам делать? — говорят они, — это воля аллаха. Стало то, что должно быть, умер тот, кому не жить»¹. Утешаясь этим, они и живут. Так как девочка эта была еще очень мала и не могла как следует справиться со всеми домашними работами, то она всегда думала о смерти матери и выплакала себе все глаза. Отец понял, что дочь его от постоянного плача заболеет. «Поищу-ка я себе хоть жену: может быть, ребенок забудется и перестанет горевать по матери», — думает он и говорит об этом кому-то из своих соседей. Как бы то ни было, — не будем затягивать, — этому человеку находят женщину и обручают ее с ним. А у взятой им жены была дочка, но только дочь этого человека была много красивее дочери его жены. Эта, по сравнению с той, казалась такой безобразной, что женщина возненавидела дочь своего мужа. «Как бы мне ее извести?» — думает она и решает ждать удобного случая. Сколько бы ни было работы по дому, она заставляет девочку ее делать; но что девочка ни сделает — ей все не по нраву: она все бьет ее и ругает. Хотя бедная девочка жила, перенося и печаль по своей матери и побои этой женщины, однако она только и думала о том, чтобы найти себе смерть. Хотя она и не говорила своему отцу обо всем этом, тот понимает все повадки жены, но все же молчит.

Однажды жена говорит своему мужу: «Или убери эту девчонку с глаз моих долой, или меня оставь!» Когда она так сказала, муж, не имея сил отказаться от ее прелестей, думает: «Уведу-ка я лучше девочку да отдам ее кому-нибудь». Однажды он говорит девочке: «Пойдем, я с тобой погуляю». Так он ее обманывает, а девочке тоже надоели притеснения мачехи: «Пусть хоть отдохнет немного моя голова», — говорит она, тут же при-одевается, и вот они идут — она следом за отцом. Мало ли идут, долго ли идут — у отца язык не поворачивается сказать кому-нибудь: «Возьмите эту девочку». Толкуя так и этак, они проходят двухчасовой путь; наконец приходят на вершину горы и садятся там немного отдохнуть. Пока они с горной вершины смотрели туда и сюда, девочка удаляется от отца, чтобы совершить омовение, и отходит довольно далеко в сторону. Пока она уходила, отец бродит там, находит две сухие тыквы, связывает их одну с другой, подвешивает к дереву, которое там росло, а сам отправляется своей дорогой. И вот, немного погодя приходит девочка, глядь! — а отца нет; ищет-поищет— не находит. Услыхав, как тыквы, подвешенные к дереву, при сильном ветре стучали одна о другую: тык-тык! — девочка то плачет, то приговаривает: «Тык-тык, тыквочка, бросил меня и ушел батюшка!» Три раза звала она так — видит, что отца нет. Плача и рыдая, выбирает она себе дорогу и идет. «Это от аллаха», — думает она.

Мало ли идет, долго ли идет, по горам ли, по долам, по ровному ли месту идет; пьет водицу из ручьев, слышит песни соловьев; охая и вздыхая, идет². Мало-помалу наступает вечер. Она подходит к какому-то источнику. Кругом начинает темнеть. Она влезает на стоящее вблизи дерево и располагается там. Хотя в ту ночь она была без еды и питья, однако, набравшись терпения, она остается здесь. А когда наступило утро, как раз вышел на охоту сын падишаха одного города, находившегося близ этого места. Бродя по сторонам, он подошел и к тому источнику, а девушка, лишь только увидела его, сказала: «Тык-тык, тыквочка, бросил меня в горах и ушел батюшка». Молодец услыхал, поднял голову, посмотрел на дерево, глядь! — а на дереве сидит девочка, похожая на четырнадцатидневную луну. «Ага, вот и моя добыча», — говорит он и подходит к подножию дерева. «Девочка, ты ин или джинн?»³ А девочка говорит: «Не ин я и не джинн; я такой же человек, как и ты». — «Ну-ка, спускайся вниз, кто ты такая?» Девочка спускается с дерева. Он спрашивает ее, откуда она пришла и куда идет, а девочка рассказывает ему все, что с ней случилось. Молодец берет ее, приводит во дворец, рассказывает обо всем отцу и просит обручить его с ней, а шах, увидев красоту девочки, сразу их обручает и назначает свадьбу. Сорок дней, сорок ночей празднуют свадьбу, и шахзадэ становится молодым мужем.

Время, приди, время, уйди! Так они живут, и девушка становится тяжелой; приходит время, и она рождает мальчика. Пока няньки и дядьки его растят, девушка снова тяжелеет и опять рождает мальчика; его тоже растят няньки и дядьки. Как бы то ни было — не будем затягивать камет: не поднялся бы кыямет ⁴,— девушка рождает ровно семь мальчиков — один одного лучше. Из них старшему исполняется семь-восемь лет.