Турецкие народные сказки (второе издание)

Пройдя к девушке, он справляется о ее здоровье, говорит и еще много слов о долинах и о вершинах ⁶, девушка — ни ответа, ни привета. Шахзадэ говорит: «Эх, султан!⁷ Время-то подошло уж к пяти-шести часам, а вы еще ни слова не сказали! Меня уже тоска одолела; поговорю-ка я с этой скамейкой для свечи — она хоть и без души, да, может быть, меня пожалеет». Сказав так, он обращается к скамье. «Как поживаешь, здорова ли, скамеюшка» — и все такое начал он расспрашивать. А соловей отвечает: «Что мне делается, шахзадэ, — хорошо, Прекрасно! Вот уже сколько лет, как со мной никто не разговаривал, а теперь аллах тебя мне послал: сегодня весь свет стал мне мил. Вы меня обрадовали, и я вас в эту ночь повеселю: если будете слушать, я расскажу вам один рассказ». Шахзадэ сказал: «Прекрасно, говори, я послушаю», и соловей начал рассказывать: «Шахзадэ, когда-то у подобного вам шаха была дочь. В нее влюбилось три человека, и каждый хотел взять ее себе в жены; отец ее сказал женихам: «Ступайте все трое и приходите, изучивши каждый какое-нибудь ремесло: кто из вас окажется лучше всех, тому я и отдам мою дочь». Как только он это сказал, все трое сразу вышли из города, в котором находились. Когда они подошли к одному источнику, они и говорят один другому: «Нам, так вот, всем троим вместе, идти не годится; пойдемте-ка все в разные стороны, а перстни наши положим под камень этого источника. Если кто из нас придет раньше, пусть он и берет свой перстень, — тогда пришедший после будет знать, пришли ли другие или нет». Все согласились на это. Они сняли свои перстни, положили под камень, и каждый пошел своей дорогой. Один из них научился искусству проходить шестимесячный путь в один час; другой научился познавать тайное, а третий — оживлять мертвых. Затем они вернулись обратно и, когда пришли к тому источнику, снова все трое там встретились. Знающий тайное говорит: «Дочь падишаха очень больна; через час-другой она умрет». А другой говорит: «Я приготовлю такое лекарство, что если даже она умрет, — оживет, только кто же ей его доставит?» Тогда третий говорит: «Я доставлю». Едва он это сказал, ему дали лекарство, и за один час он прибыл во дворец падишаха, а девушка была уже при последнем издыхании. И вот, только заставили ее выпить лекарство, как болезнь ее сразу прошла. И вот, когда прибыли и другие товарищи, шах начинает спрашивать каждого о его искусстве. (Тут соловей подает шахзадэ знак — не упоминать парня, который проходит шестимесячный путь в один час). Шахзадэ, если бы ты там был, то кому из трех этих молодцов отдал бы ты эту девушку?» — спрашивает соловей, а молодец говорит: «Что до меня, я отдал бы ее тому, кто сделал лекарство». Пока они затягивали спор: «Нет, тому, нет, этому», Сёйлемез-султан и говорит про себя: «Видала таких — позабыли того, который проходит шестимесячный путь в один час!» Она выходит из себя, тут же срывает с лица свои покрывала и говорит: «Эх вы, разини! Да если бы была я, я бы отдала тому, который принес лекарство: если бы он не принес лекарства, разве девушка осталась бы в живых?» Лишь только она это сказала, тотчас докладывают падишаху, что его дочь заговорила. Когда ему так сказали, девушка поняла, что ее вынудили заговорить путем хитрости, и потребовала, чтобы ее вынудили так говорить три раза. Тогда шах и говорит шахзадэ: «Сын мой, если ты еще два раза сумеешь сделать так, чтобы она заговорила, — девушка твоя». Молодец встал и, как только пришел в свою комнату, так опять и погрузился в раздумье, а соловей говорит: «Шахзадэ, о чем ты задумался? Теперь султанша, в злобе на то, что ее заставили говорить, разломает скамейку на куски: сегодня вечером ты поставь меня на полку». Вечером шахзадэ кладет соловья за пазуху и идет во дворец.