Туркестан в имперской политике России: Монография в документах

Мусульмане особенно умеют быть скрытными и лживыми, когда это им нужно. Подтверждением этого может служить последнее движение в Фергане, о котором, как категорически выяснено дознанием, знало за несколько дней до Андижанской катастрофы значительное число мусульман, не принимавших активного участия в этом деле, посвящены были в это намерение ишана значительное число волостных управителей, однако никто ни из населения, ни из волостных управителей не проболтался, несмотря на то, что в районе наибольшего влияния ишана проживало девять русских семейств, имевших постоянное столкновение с местным населением и владевших прекрасно туземным языком.

Из бывших в Фергане беспорядков с политическими целями наиболее выдающимися по массе лиц, принимавших открытое участие, были движения, объявленные Дервиш-ханом и ишаном Мухамед-Хальфа, оба эти лица носили звание ишанов, пользовались известностью и большим уважением в народе. Вступая на скользкий путь газавата, они, конечно, не могли свое намерение приводить в исполнение, не дорожа народной памятью о себе в случае неудачи и не рассчитывая поднять все население в случае удачи движения.

Отсюда также надо прийти к заключению, что лица эти, поднимая газават с небольшой кучкой людей, отлично знали настроение в свою пользу всей массы населения, да оно и естественно, потому что шпаны имеют порабощающее влияние на местное население.

Общение ишана с его мюридами, свободно его избирающими, не есть мусульманский догмат, и не каждый мусульманин избирает себе ишана, а есть явление индивидуальной высокой религиозной потребности мусульманского культа, малопонятной для нас, христиан, и потому дает ишану такую над мюридами духовную силу и явление, что они становятся нравственно его рабами и беспрекословно исполняют каждое его требование. В свою очередь ишаны, люди, несомненно, односторонние, постоянно занятые мыслью, как бы своим образом действия, проповедями и жизнью распространить о себе славу и тем приобретать больше мюридов, сами начинают верить, что они избранники Божии, и, став на этот скользкий путь, они незаметно для самих себя приходят и влекут за собою частью ищущих у них религиозных истин людей, к таким нелепым и сумасбродным положениям, которые порождают перечисленные выше против нас попытки поднять все население на священную войну.

Война с неверными есть догмат мусульманской религии, и притом такой, за исполнение которого обещается лучшая загробная жизнь, а потому мы не должны сомневаться, что идея священной войны среди ишанов тлеет непотухающей искрой надежды закончить свое земное бытие этим путем, и потому с нашей стороны нужна большая бдительность, чтобы не упустить того момента, когда из этой искры может появиться пламя в виде восстания мусульман против нас. Для этого не нужно составлять заговор – заговорщики всегда готовы в лице мюридов ишана, горячо исповедующих идею священной войны. Изложенное достаточно говорит за то, что население Ферганской области требует более, чем все прочие области края, непосредственного управления собой русскою властью. Население этой области искони привыкло к разнузданности, так как Фергана всегда являлась ареной междоусобий из-за власти тесно скученных здесь на большой культурной площади разных народностей. Народности эти, потеряв свой патриархальный строй, всегда являющийся лучшим залогом крепкой дисциплины в массах, не имеют внутренней связи и живут в вечной ссоре между собою.

Настоящий очерк бывших уже событий в Фергане и развившихся исключительно на почве идеи священной войны мусульман против неверных не выражает ли того, что мы здесь имеем дело с народом, жизнью которого нужно управлять, а не ограничиваться лишь надзором за самоуправлением этого народа.

При нашей системе управления краем русская власть не может фактически управлять населением, и потому весь строй общественной жизни контролируется, опирается и направляется исключительно волостными управителями. Поскольку же эти лица пригодны к выполнению этой многообъемлющей власти, может сказать та масса жалоб, которые подаются населением на волостных управителей, и все перечисленные в Фергане беспорядки на почве газавата, о которых русская власть всегда узнавала лишь после их публичного проявления. В такой же мере волостные управители являются бесполезными, а иногда даже вредными в деле преследования грабежей и разбоев, которые в Фергане, имеющей разноплеменный состав населения, проявляются с особыми зверствами и дерзостью.

Все это, взятое вместе, не укрепляет в умах населения сознания о полезности для него нашей власти, которая бы откликалась и вникала серьезно в его нужды.

Мы в корне изменили веками установившуюся податную систему населения, несомненно являвшуюся одним из самых ощутительных факторов народной жизни, и не взяли на себя обязанности смотреть, чтобы общественные вожди[602], в лице тех же всесильных, в обиходе народной жизни, волостных управителей, не обижали, не обкрадывали население, пользуясь незнакомым для него приемом разверстки податей.