Турнир

Спасаясь от урагана пуль, я вскочил на стол, швырнул пустым автоматом в ближайший зеркальный шлем, расколотил его. Спрыгнул. Стоять на месте нельзя было ни секунды. Я схватил покрытую пластиком металлическую «доску». Глаза чуть из орбит не вылезли. Нет, этой хреновиной я тут много не наразмахиваю. Хотя...

Раньше я никогда не использовал технику Длинной Руки таким образом, мне это даже в голову не приходило. «Доску» вырвало у меня из рук, она плашмя полетела вперёд.

Двое стражников стояли, как им казалось, достаточно далеко друг от друга, чтобы не являть собой одну мишень. И всё же «доской» снесло обоих. Она впечатала их в стену.

А если можно так, то можно и...

Я вытянул руку. Автомат, выпавший у одного из этих двоих, дрогнул. Стражник медленно потянулся к нему. Я сделал нетерпеливое движение пальцами, и автомат перескочил через весь зал ко мне в руку. Тут же пришлось прыгать в сторону, уходя с линии огня. В падении я прицелился и выстрелил. Ещё одно зеркальное стекло взорвалось.

Оставалось двое активных, и остальные – те, которых нужно было добить после. Эти двое оказались рядом с дверью, когда она отворилась. В этот миг я как раз упал на бок и мгновение не мог вмешаться — обзор мне заслонил стол.

Вскочив, я увидел Линга – этого учителя-неудачника школы Шенгли, потерявшего всех своих учеников. Может, учителем он был и паршивым, но как боец – вызывал уважение. Ситуацию оценил сразу. Первого стражника ошеломил ударом в стекло, одну руку положил сверху на его автомат и с силой пригнул. Одновременно ударил ногой цевьё автомата второго стражника. Ствол прыгнул вверх и изрешетил пулями потолок.

Линг быстро вырвал оружие у первого и прикладом расколотил ему стекло шлема. Не задерживаясь, повернулся ко второму. Стрелять он почему-то не стал, стволом автомата, будто холодным оружием, ударил по стволу, отбил автомат к стене. Пинком отшвырнул стражника. Я взял его на мушку и прикончил, загнав пулю в стекло.

Очередь. Из груди Линга ударили фонтанчики крови. Я резко повернулся, увидел на полу одного из тех, что снёс «доской». Выстрелил — готов.

Линг тяжело обрушился на пол. Я двинулся к нему. Стонали и визжали оставшиеся в живых. Те, которым я перебил ноги, те, кого лишил лиц и глаз. Влево, три выстрела, один за другим. Вправо – ещё три. Влево, вправо... Когда я отбросил опустевший автомат и присел рядом с Лингом, уже никто не кричал. Только Линг дышал, громко и хрипло, глядя на меня широко раскрытыми глазами.

– Нахрена? – только и спросил я.

Даже беглого взгляда на ранения хватило, чтобы понять: всё. Даже если прямо здесь и сейчас окажется рота первоклассных врачей, что вряд ли. Вряд ли клан хоть пальцем о палец ударит ради посредственного учителя. Жизни тут не сказать, чтобы очень ценили.

– Пом... мочь, — выдал Линг.

– Я не смогу тебе помочь.

– Те... бе...

-- Лучше бы ты себе помог, Линг, – вздохнул я.

Он пытался ещё что-то говорить, его губы шевелились, но по телу уже пробежала смертная судорога. Я знал, как это бывает, и поспешил сказать:

– Спасибо.

Губы замерли, глаза незряче смотрели в потолок. Я опустил Лингу веки. Огляделся.

Трупы лежали смирно, однако из коридора через приоткрытую дверь доносился топот. Сюда нёсся целый табун, и вряд ли это бригада врачей и санитаров, спешащих оказать мне первую помощь, помазав зелёнкой ссадины.

Я поднялся на ноги. Оставаться здесь было нельзя. Оружия полно, но я даже не успею разобраться, что заряжено, а что нет. И вечно везти не будет. Я не так самонадеян, чтобы приписать эту победу лишь своим несравненным талантам. Частично повезло, частично сработал эффект неожиданности. Но откатом после использования техник может накрыть с минуты на минуту, и тогда я превращусь в лёгкую добычу. Мёртвую добычу.

Выйти из зала можно было двумя способами: через дверь и через лоджию. Дверь отпадала сразу. Оставалась лоджия. И – единственная надежда на то, что уважаемые зрители не поймут, если парня, на которого была поставлена куча денег, пристрелят у них на глазах. Что бы ни творилось за кулисами, у шоу – свои законы.

Шоу должно продолжаться.

Я побежал. В тот миг, когда переступил границу лоджии, дверь за спиной распахнулась, ударилась о стену.

– Стоять! Ни с места!

Но выстрелов не было. Подозреваю, что Нианзу дал распоряжение: не позволить мне выйти на лоджию. Не показать никому, что здесь что-то нечисто.

Я наступил на ногу, а потом – на плечо трупу, который так и висел на перилах. Шаг – и вот я на доске. Ещё один шаг – и я осознал это полностью.

Взгляд заметался, дыхание сбилось, по телу пробежала дрожь.

Слева и справа – бездна, смерть. Ветер, который кажется таким лёгким и незаметным, пока стоишь на безопасной лоджии, превратился в ураган. Ифу трепетало, будто парус. Ветер перебирал и нетерпеливо дёргал волосы, отросшие за полгода.

Упасть было бы так легко. И столько проблем испарилось бы разом. Упасть, осознать, что больше ни одно твоё движение ничего не изменит, и – расслабиться, улыбнуться смерти...

Я вспомнил Ниу в подаренном мною платье, глядящую на своё отражение в тёмном стекле. И дыхание выровнялось.