Туз в рукаве

Она махнула рукой в сторону спортзала:

– Там тебе будет удобнее. Я принесу выпить.

Арчер проковылял в зал мимо Ларри, который весь напрягся и стоял, жуя жвачку и уперев руки в бока.

Хельга поднялась в гостиную, смешала двойное виски с содовой, добавила льда и понесла бокал в спортзал.

Арчер сидел в шезлонге, обхватив голову руками. Она поставила бокал на бильярдный стол.

– Может, ты есть хочешь?

– Да иди ты к дьяволу! – устало огрызнулся он. – Оставь меня в покое!

Она вышла и притворила дверь. Сделала знак Ларри следовать за ней и поднялась в прихожую.

– Поставь балку на место, Ларри, – сказала она и пошла в гостиную.

Дрожащими пальцами вскрыла конверт, который привез Ларри, развернула письмо. Подпись была точной копией закорючки Арчера. Она отыскала еще одно его письмо, сравнила обе подписи и с облегчением вздохнула. Да, банк съест эту фальшивку, тут и сомневаться нечего.

– Ну как, все о’кей, мэм? – В дверях появился Ларри.

– Да. Думаю, да. Он задавал какие-нибудь вопросы?

Ларри отрицательно помотал головой:

– Запросил пять кусков, но я сбил до трех с половиной. Пришлось еще потратиться на бензин, но вот, тут сдача…

– Ладно, не морочь мне голову всякой ерундой, – нетерпеливо отмахнулась она. Подошла к столу, вложила письмо в конверт и запечатала. – Еду в Лугано отправить. Хочешь есть, бери там на кухне. Наверное, уже разморозилось.

– Не надо, я сам съезжу, мэм. Дороги плохие, снег.

– Нет! Я больше здесь одна не останусь! Поеду.

– Только смотрите осторожнее, мэм! Жутко скользкие сегодня дороги.

– Не ложись спать, пока я не вернусь, – сказала она. – Поешь чего-нибудь. – Она покосилась на дверь, снова припертую балкой. – А он не выберется?

Ларри ухмыльнулся:

– Пока я здесь, и носа не высунет, мэм. Не посмеет.

Она надела шляпу и взглянула в зеркало. Боже, ну и вид! Прямо старуха, подумала она. Положила письмо в сумку, надела сапоги.

– Я скоро.

– О’кей, мэм… Смотрите, может, лучше я?..

Она открыла входную дверь и поежилась: ну и холод! Начала осторожно спускаться по ступенькам. На четвертой поскользнулась и чуть не упала.

– Эй, аккуратней, мэм! – крикнул Ларри из дверей.

В гараже было тепло. Она села за руль и попыталась сосредоточиться. Дорогу в Лугано она знала назубок, там было три опасных места. Она включила зажигание.

На дороге было пусто – ни машин, ни людей. Раза три «мерседес» заносило, но водитель она была отменный, и ей удалось выправить положение. Наконец, минут через тридцать, показался главпочтамт. Она затормозила, вышла, бросила письмо в почтовый ящик.

Густо валил снег, манто через минуту стало белым. Она стояла, глубоко вдыхая морозный чистый воздух.

Итак, первый этап операции завершен. Теперь остается только ждать. Ждать, когда придет из банка конверт. Стряхнув снег с манто, она села за руль, закурила и сидела неподвижно, глядя на дорогу через ветровое стекло. Часы на приборной доске показывали без пяти четыре. Только тут Хельга почувствовала, как ужасно устала. Ответа из банка придется ждать еще минимум часов тридцать. Если снег не перестанет, Герман вряд ли явится раньше времени. Он слишком берег свою драгоценную жизнь, чтобы летать в такую погоду.

Выжав сцепление, она выехала на дорогу. И тут на крутом участке на въезде на холм «мерседес» вдруг вышел из повиновения. Задние колеса заскользили, и машина стала поперек дороги, а потом медленно, боком стала съезжать с холма. Она вывернула руль, нажала на газ, пытаясь выровнять машину, но холм был слишком крут, и колеса просто крутились, пока не уперлись в заграждение на обочине. Несколько секунд она сидела не двигаясь, соображая, как выйти из положения. Наконец решила предпринять новую атаку на холм. Она вывернула колеса, дала задний ход и медленно-медленно стала съезжать вниз, пока не достигла более или менее ровного участка дороги при въезде в Кассарате. Там она остановилась, собираясь с силами и пытаясь побороть усталость, затем снова тронула машину вверх по холму. На этот раз она лишь легонько жала на педаль газа, ровно настолько, чтобы не выключился мотор. Наконец машина медленно вползла на холм.

Она понимала: о том, чтобы вывести машину на дорожку, ведущую прямо к вилле, и речи быть не может. И когда показались железные ворота, съехала к обочине и остановилась. Скользя и спотыкаясь, шла она по обледенелой тропинке к крыльцу. Нажимая на кнопку звонка, вдруг почувствовала себя старой, ужасно усталой.

Ларри распахнул дверь:

– Ну что, отправили, мэм?

Она скинула с плеч манто и сунула ему в руки:

– Встряхни как следует. Не тащить же снег в дом.

Присела на сундук и закрыла глаза. Ее обволакивало тепло, и тут же страшно захотелось спать.

– Погано на улице, правда? – спросил Ларри.

– Да… Машину пришлось бросить на дороге.

Она сняла шляпу и уронила ее на пол.

– Ужин готов, мэм. Пошли перекусим.

– Нет, не могу. – Она покачала головой. – Иду спать. Должна же я хоть немного поспать. – Голос ее дрогнул. – Я так устала… – Она приложила ладонь ко лбу. – Твоя комната там, в конце коридора, Ларри. – Из кухни доносился запах жареной свинины с луком, и ее передернуло.