Туз в рукаве

Закрыв за ним, она вдруг услышала в подвале треск, затем стук распахнувшейся и ударившейся о стенку двери. Все-таки вырвался!

Задыхаясь и сжимая кулаки, она оглядела тяжелый сундук, припертый к двери. Выдержит ли он, когда Арчер начнет ломиться из подвала? Послышались тяжелые шаги – он поднимался по лестнице. Одновременно с улицы донесся звук отъезжающего от дома автомобиля.

Она привалилась к стене, не спуская глаз с двери. Хриплое шумное дыхание, ручка повернулась…

– Джек! Отойди от двери! – крикнула она. – Последний раз говорю – отойди! Или я позову Ларри!

– А его нет! – выдохнул за дверью Арчер. – Я знаю, меня не проведешь! Я слышал, как отъехала машина, и знаю, куда он намылился, – в Базель. Открой, или я разнесу эту дверь к чертовой матери! Слышишь? Открой!

Она смотрела на дверь. Как ее укрепить? Тут она вспомнила: в гараже строители оставили тяжелую балку от лесов. Не обращая внимания на холод, она, как была, раздетая, выскочила на улицу, сбежала по ступенькам в подвал. Нашла балку, ухватилась за один конец обеими руками. Тяжелый и неудобный предмет, но она с необыкновенным проворством втащила ее по лестнице, а затем – в дом.

Взглянула на дверь. Замок был сломан, а дверь приоткрыта на дюйм, но тяжелый сундук все же удерживал ее. Из щели доносилось тяжелое хриплое дыхание Арчера, он явно собирался с силами перед последней атакой. А вдруг балка слишком длинная и не подойдет? Она тоже задыхалась, больше от волнения, нежели от физических усилий. Уперев один конец балки в плинтус противоположной стены, вставила второй в выемку на двери. И чуть не заплакала от радости, увидев, что балка подошла.

Собравшись с силами, Арчер всем телом обрушился на дверь. Но балка выдержала, и она услышала сдавленный стон, – видно, он расшиб плечо о дверь. Затем он разразился потоком ругательств. Ступенька у двери совсем узкая, не разбежишься. Ему наверняка скоро надоест расшибать плечи о дверь.

– Ты, ведьма! – прорычал Арчер. – Открой!

Она направилась на кухню, где стоял сундук с инструментами. Герман считал обязательным иметь в каждом своем доме полный набор инструментов. Сам он, конечно, к ним не прикасался, но рассчитывал, что в случае какой-либо поломки Хинклю они пригодятся. Она отыскала в сундуке тяжелую деревянную колотушку; вернувшись в прихожую, влезла на стул и более плотно забила балку в дверную выемку.

Пока она возилась с колотушкой, Арчер обзывал ее всеми нецензурными словами, которые только могли прийти на ум.

Бросив колотушку, она подергала дверь – теперь держится надежно – и, пошатываясь от усталости, поплелась в гостиную. Взглянула на часы. До возвращения Ларри еще часа три, а то и четыре.

Надо уговорить Германа отложить приезд. Звонить бесполезно – беседа выльется в бессмысленную словесную перепалку. И тогда он будет в Женеве завтра вечером, а на аэродроме в Агно – утром следующего дня. Рискованно. Не подпускать его к вилле еще минимум дня три.

Она прислушалась – из подвала не доносилось ни звука, – подошла к письменному столу и села. Поразмыслив немного, решила просить «Эдем» отправить Герману телекс – у него в нью-йоркских апартаментах всегда находилась секретарша, готовая принять любое послание в отсутствие шефа.

На листке бумаги она набросала текст:

«Отопление сейчас работает, но вилла промерзла, холод, как в морозилке. Прогреется минимум через сутки. Из-за холода нельзя вызывать уборщиц. Они будут в четверг утром. Вылетай в Женеву в пятницу. Встречаю тебя в Агно в субботу в обычное время. Надеюсь, к тому времени все наладится. Здесь идет сильный снег. Хельга».

Перечитав написанное, она решила, что Герман непременно проконсультируется с Хинклем и тот запретит завтрашний вылет. Затем позвонила в «Эдем» и продиктовала текст клерку, который обещал отправить телекс немедленно.

Повесив трубку, она вдруг ощутила страшную усталость и пустоту. Вспомнила, что с утра во рту у нее не было ни крошки, но подняться, идти на кухню и готовить – нет, на это не было сил. Подумала: а не стоит ли выпить еще бренди, но отказалась от этой мысли. Медленно поднявшись, она побрела на кухню и включила электрический кофейник. Села за стол, обхватила голову руками, закрыла глаза и просидела так, пока не сварился кофе. Она тянула из чашки густой крепкий напиток, который немного взбодрил ее, но не успела допить, как вдруг услышала из прихожей какие-то странные звуки.

Вскочив, она бросилась из кухни к двери в подвал. Стояла и слушала с бьющимся сердцем, и тут звук послышался снова – низкий жалобный стон. Такой жалобный и страшный, что она похолодела.

Подойдя к двери еще ближе, она затаила дыхание. Снова стон.

Может, Арчеру плохо с сердцем? Он вел себя как бешеный разъяренный бык, и если у него действительно, как он сказал, больное сердце, то это приступ. Эта мысль заставила ее содрогнуться. А что, если он умрет?

И тут за дверью послышался его тихий сдавленный шепот:

– Хельга?.. Хельга?..

– Что? – спросила она дрожащим голосом.

– Сердце… – Он застонал. – Там, в пальто, таблетки… Принеси… быстро…