Твой путь (СИ)

Убитых и раненых было в той стычке много, пленных — ещё больше, и среди них были женщины, дети. Витторио ясно помнил: маленькая светловолосая и синеглазая девчонка солнцеворотов десяти от покрова, которая могла бы стать отличной послушной служанкой со смазливой мордашкой — за одну её миловидность могли дать горсть золотых, — сопротивлялась так яростно, что на его руке где-то до сих пор можно было отыскать следы зубов. Так некстати подвернулся под руку старший брат, пытавшийся защитить её, и Витторио ничего не оставалось, кроме как бросить девчонку и опустить оружие. Но этот шаг оказался весьма некстати: девчонка сбежала, он сам растерялся: то ли ловить её, то ли защищаться самому, и с её братом они сцепились не на жизнь, а на смерть. В ближнем бою Витторио, выходцу Востока, не было равных, простой деревенский парень, подобному не обученный, не продержался в поединке и нескольких минут. Но и у самого Витторио был повод ненавидеть Уилфреда, и этот повод казался куда проще: после того, как однажды армию Империи просто не приняли по его милости. Для посольства всегда есть определённое время, но в это самое назначенное время ближайший друг и помощник лорда Эйнара утверждает, что принять послов возможности никакой нет… Их вежливо попросили покинуть пределы города, но из-за этого император не смог поговорить с правителем Земель Тумана.

Тем временем император, наконец, дочитал свиток. Витторио подметил перемену: он слегка изменился в лице, нахмурился, посуровел, даже немного побледнел. Уилфред Йонсенн, поверенный Эйнара, стоял молча и ждал его ответа. Витторио старался разглядеть его незаметно и видел, как сильно изменился с того времени обыкновенный парень — превратился в настоящего командира, спокойного, рассудительного и хладнокровного.

— Отказаться от притязаний на Кейне, — наконец задумчиво промолвил светлейший. — Этого мы пока не можем обещать. Разве что подобные притязания не будут происходить открыто и в ближайшее время. Магистр Сильвестр Руане может гарантировать ненападение только при том условии, если они сами не нарушат наших границ.

Император сделал почти незаметный жест рукой, и один из слуг поднёс ему перо и чернила.

— Сместить или переизбрать асикрита? Лишить должности господина Витторио Дени? — Август криво усмехнулся. — Это уже моё личное дело, кого я желаю видеть подле себя, кого — нет. Каждый правитель стремится к равновесию в жизни, вы меня, милорд Уилфред, должны прекрасно понимать. Дайте нам день на раздумья, я соберу совет, мы проведём церемонию, а потом, где-нибудь на Юго-западном тракте догоним вас. Единственное, что я сейчас могу для вас сделать — выполнить третье условие, это проще простого, он нам больше не нужен, — император пожал плечами и окликнул одного из своих слуг, выстроившихся в ровный стройный ряд возле двери.

— Приведи его, Иниго, — бросил Август и снова откинулся назад, на бархатные подушки. Уилфред нахмурился и отвернулся.

29. Прощай, Сайфад

Иттрик задумчиво смотрел в одну точку. Он точно знал, что подобралась зима: в маленьком подземелье, когда-то душном, было очень холодно, почти невыносимо. Он чувствовал себя плохо уже давно. Глубокий, надсадный кашель мучал бесконечно, руки и ноги нестерпимо мёрзли, а вся голова горела, как в лихорадке. Волосы заметно отросли, длинная чёлка свесилась на лицо и повисла перед глазами грязными, спутавшимися прядями. Иттрик про себя порадовался, что Ивенн не видела его таким, каким он стал: в снах он всегда одинаковый.

Иногда становилось ужасно досадно. Досадно и обидно до того, что хотелось бросаться на стены, царапать землю, только бы выбраться отсюда, из темноты, грязи, запаха затхлости, крови, железа. А иногда ленивыми волнами накатывала грусть — и тогда всё будто наливалось свинцом, не было ни сил, ни желания даже пошевелиться. Какая разница, в конце концов, как и где умереть, главное — чтобы никто не видел… Но почти сразу же ответная мысль врезалась стрелой в сознание: а как же Ивенн? Райда, Йала? Они ведь ждут. Не настолько давно они расстались, чтобы забыть друг о друге. И теперь хотелось просто домой, в Кейне, в Ренхольд, куда угодно, — только бы подальше отсюда.

В глухой тишине вдруг раздался негромкий скрежет, а потом низкая железная дверь отворилась. Стражник с факелом в руке огляделся по сторонам, нашёл взглядом его и махнул рукой в сторону выхода.

— Выходи давай, — угрюмо бросил он. — Сам светлейший император хочет видеть тебя.

Иттрик покорно вышел в каменную галерею, не задумываясь особенно, куда и зачем: слова про императора пролетели мимо его затуманенного сознания. Стражник обогнал его и пошёл впереди, достаточно медленно, чтобы он за ним успевал. Шли они недолго, вероятно, из лабиринтов подземелья был какой-то короткий путь к выходу. Дверь, ведущая на улицу, тяжело отворилась. Нестерпимо яркий дневной свет ударил по глазам, привыкшим к темноте. Иттрик зажмурился, но его тут же подтолкнули вперёд.