Твой путь (СИ)

Дорога шла легко. Отряд двигался достаточно быстро и организованно: двое дозорных впереди, двое — позади, по одному — с каждой стороны, а остальные ехали группой в центре. Уилфред травил байки, все смеялись — от души, не зло, но Иттрик не слушал ничьих рассказов. В голове всё смешалось, к тому же его сильно клонило в сон, вероятно, с непривычки вино давало о себе знать. Ему самому хотелось спросить, кто эти люди, откуда приехали и о чём договорились с императором, почему они освободили его, в конце концов. Он боялся, но страх был, скорее, естественный перед новым для него, неизвестным, чем таким липким ужасом, не покидавшем его в Дартшильде с первого же дня. Улучив момент, когда рассказы кончились и смех прекратился, юноша подвёл коня к предводителю.

— Простите, что я спрашиваю, милорд, — неловко начал он, подбирая слова. — Кто вы? И куда мы едем?

— Мы из личной гвардии правителя Земель Тумана, — с готовностью отозвался Уилфред, обернувшись к нему и про себя изумившись чистой голубизне его глаз. — Лорд Эйнар Альд Мансфилд, если знаешь его. Он лично велел забрать тебя из Империи, не знаю уж, чем ты его так заинтересовал, — он чуть приподнял брови, отчего его лицо, моложавое и приятное, приняло забавно-удивлённое выражение. — А звать-то тебя хоть как?

— Иттрик, милорд. Иттрик Линдхольм.

— Ну и имечко, — комендант присвистнул и засмеялся. — Я Уилфред. А о нашем правителе ты, верно, и так наслышан?

— Это точно, — ответил юноша ещё тише. — Спасибо вам, милорд. И… простите моё любопытство…

— Да спрашивай ты уже, — усмехнулся предводитель.

— Ивенн, она же Славка… Вы о ней что-нибудь знаете?

— Знаю, — Уилфред улыбнулся. — Такая же, как и ты, невозможная тихоня. С таким огромным чувством вечной вины и собственной ненужности, что иногда становится страшно. Ужасно управляется с мечом и превосходно стреляет из лука, лучше всех моих людей. Иногда просыпает первый колокол и прибегает в гарнизон последняя. Что-нибудь ещё?

Последние слова он произнёс, даже не сдерживая смех. Иттрик позволил себе робкую улыбку, но она, как тень, проскользнула на его тонких губах и тут же исчезла. Слава всем ветрам, девочка жива…

— Нет, милорд, — прошептал он в ответ. — Благодарю вас.

— Постой! — Уилфред вдруг что-то сообразил, его брови снова поползли вверх, он даже чуть приподнялся в седле. — Это не ты с ней, случаем, в лесу был? Тогда, пару лун назад, когда я нашёл её без сознания возле скал?

Вместо ответа Иттрик молча кивнул. Стало понятно, куда девушка исчезла. Хорошо хоть, теперь нашлась…

— Жаль, что мы с тобой не пересеклись тогда, — заметил Уилфред. — Всё вышло бы гораздо проще. Тебе не пришлось бы пережить то, что произошло, — он весьма выразительно посмотрел на шрамы, тонкими светлыми полосками расчертившие лицо юноши, — нам с Эйнаром не пришлось бы приручать эту пугливую птичку.

Иттрик неопределённо пожал плечами: что случилось, то случилось, назад время не повернёшь. Но с другой стороны, он был рад тому, что встретился с императрицей Юлией, женщиной со светлым умом и добрым сердцем. Жаль, конечно, что они не успели попрощаться, но времени было и вправду в обрез, да и навряд ли Юлия показала бы при других, что вообще знает его.

— Я понимаю, что тебе сейчас нелегко, — добавил командир отряда после довольно долгого молчания, — но всё-таки попробуй не бояться нас. Мы и правда не желаем тебе зла — ни я, ни правитель Эйнар, ни кто-либо из отряда. Зная асикрита Витторио, я не хочу даже предположить, что они с тобой сделали.

— Не надо об этом, — юноша нахмурился, потеребил поводья. — Вы знаете Витторио?

— Да, была одна история, — пришла очередь Уилфреда уходить от ответов. — Это дьявол во плоти, почти как сам дух Нави. Пока что не стану рассказывать.

Иттрик кивнул и больше ничего не спрашивал. Ему вполне хватило тех ответов, которые он получил. Радовало, что у правителя таинственных Земель Тумана добрые намерения, но, как ни мечталось сразу и безоговорочно поверить в это, он понимал, что больше не сможет доверять людям вот так, что бы у них на уме ни было. Просто пропала эта вера в добро, которой и без того было не так много, как хотелось бы, вера в людей, в справедливость. И там, где раньше было это сильное и крепкое чувство, теперь осталась какая-то пустота, разорванная остриём раскалённого клинка.

Короткий зимний день пронёсся, как одно мгновение, и сменился долгим серым вечером. На крыльях северного ветра налетели плотные свинцовые облака, пошёл лёгкий снежок, стал оседать на волосы, на ресницы, оставляя приятную прохладу и тонкий слой серебра на всём, к чему прикасался. Изредка сквозь прорехи в тяжёлом покрове снеговых облаков проглядывало размытое пятно не полной ещё луны. К ночи мороз стал крепчать, потянуло холодным ветром. Дорога поначалу была ровной, а чуть позже начала почти незаметно подниматься в гору.