Твой светлый дом

Виталька наслаждался, наблюдая из-за каменной ограды, как его двоюродный дед Савелий знакомился с содержанием «прокламации». Опираясь на черенок лопаты, тот почти носом водил по строчкам:

- «Граждане жулики!…» Так… так… так… А-а, вон оно как!

Воровато оглянувшись, Савелий стал быстренько счищать лопатой с камней бумагу.

- Кхе-кхе! - Виталька навис над ним, держась за верхние плиты ограды. - Дед Савелий, но ты запомнил, что там написано?

- Изыди, дьяволенок! - Хищно ощерясь, старик замахнулся лопатой.

Виталька пригнулся.

- Не забывай, дед, про Уголовный Кодекс! - услышал Савелий из-за ограды.

…В хате пахло тестом, мочеными яблоками, кислой капустой и смоленой птицей: Акулина Кондратьевна запускала свой «агрегат». После утреннего подмороженного воздуха домашние запахи воспринимались, обостренно, вызывали ощущение праздника.

- Ой; мама, что творилось у магазина! - воскликнула мать Родиона, раскладывая покупки на столе. - Какие-то крысоловы объявились, листовок понаклеили!… - Увидев букет в вазе, опросила: - А цветы откуда взялись?

- Родька принес.

- Родной мой… Даже не думала, что он у меня такой, - растроганно сказала Мария.

- Он для тебя еще один подарок приготовил.

- Какой же?

Помедлив - сказать ей или умолчать? - старуха все-таки решилась:

- А листовки про автодойку… Это ж его дело.

- Так это он, наш Родька? Крысолов?

- Не один он. Их компания - Виталька, Ольга, Маруся.

- А вы-то откуда знаете?

- Они вчера писали в нашем сарае. Я потом в Родькином портфеле одну листовку нашла, прочитала. Хорошо написали… Только ты, Маша, про это - никому, а то Родька обидится… Ой, кажись, пироги подгорают!

Акулина Кондратьевна бросилась регулировать тягу в «агрегате».

Мария прибралась и стала помогать свекрови. Вошел Андрей, как был, в рабочей одежде, небритый, с ухмылкой пригляделся к жене:

- Куда это ты так причепурилась?

- Как это - куда? - ответила Мария. - Чужой человек в доме, неудобно растерехой ходить.

- Значит, для него старалась? Даже цветочки выставила?

- Для себя постаралась, - сказал она, сразу же утеряв праздничное настроение. - А цветы мне сын подарил, если хочешь знать.

- Родька наш?! Гляди-ка…

- Эх, Андрей, Андрей! - вмешалась Акулина Кондратьевна. - Умеешь ты испоганить человеку праздник. Именины у Марии, напоминала тебе вчера! А ты, как этот… Пугало, да и только! Хоть бы побрился да костюм новый надел. Перед гостем стыдно за тебя…

Постучав, вошел Матюхин. В хорошем костюме, при галстуке. Поставил на стол бутылку марочного вина, а большую коробку с набором духов протянул Марии:

- С праздником, Мария! С днем рождения. Желаю вам счастья и… чтоб быстрей заработала автодойка.

- Ну, это от вас зависит, от монтажников.

- Мы стараемся. Те трубы мы уже вмонтировали. Нам бы еще найти. - Григорий покосился на Андрея.

Мария открыла коробку:

- Спасибо, Гриша! Давно я таких подарков не получала. Андрею неловко стало. И, то ли со стыда, то ли с досады, стал задирать квартиранта:

- Ишь ты, богато живешь, Гришка! Денег некуда девать? Куры не клюют? Легко тебе достаются? - Вынул из кармана «Обращение», потряс перед его лицом. - А скажи-ка, дорогой гость, это твоя затея? И нам на почтовый ящик наклеил…

- Ну что ты, Андрей! Я бы до этого не додумался.

- Врешь, дорогой-уважаемый! Уж больно настырно ты вмешиваешься не в свои дела. Как бы тебе по носу не дали!…

- Андрей, перестань, не задирайся, - сказала Мария.

- А ты не встревай в мужской разговор! Он приехал и уехал, для него все наше - чужое, а мы расхлебывай его кашу.

- Словечки-то у тебя, Андрей, - сдержанно ответил Григорий. Он понимал, что Андрей нарочно старался завести его. - Не вмешивайтесь… Это наше, это ваше. По носу дадим… Ваши дела, Андрей, - наши дела. Мы крепко связаны. И ваше, колхозное, для меня вовсе не чужое. - Матюхин попытался перевести разговор на шутливый тон: - Дел у вас много, так что я могу тут остаться навсегда. Женюсь на твоей сестре Аннушке…

- Если я отдам ее за тебя!

- Будет она у тебя спрашиваться, - сказала Мария.

- Григорий ей понравится, - заключила Акулина Кондратьевна. - И мне он приглянулся.

- И я вас полюбил, Акулина Кондратьевна! - сказал Григорий. - Хотел бы я иметь такую тещу, как вы.

- Очень ты нам нужен - такой зять… Христосик! - не на шутку обозлился Андрей.

- Буду нужен вашему колхозу как специалист на животноводческом комплексе, - добродушно пояснил ему Григорий.

- Без тебя обойдемся, умник-разумник! У нас самих вот тут тоже… кое-что варится. - Андрей постучал себя по лбу.

- Ты ж у нас знаменитый кашевар, - заметила Акулина Кондратьевна.

- Не издевайся, мать!

- Ты вон как Гришу допекаешь, а он терпит. Иди побрейся, переоденься, на человека станешь похожим.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Григорий нисколько не сомневался в том, что «Обращение к гражданам жуликам» - дело рук Родиона и его друзей… Крысоловы! Партизаны в тылу зла!… Ох, влипнут они в историю, нарвутся на большие неприятности. Надо немедленно поймать Родиона!

Он перехватил его, когда тот, вынырнув из садовой калитки, бежал к веранде. Завел в свою комнату:

- Скажи-ка, братишка, как думаешь дальше вести операцию?