Твои волосы пахнут ветром (СИ)

Пусть рождена эльфийкой - Синичкой прозовешь себя впредь, Дарован дар тебе человеческой жизни, Даруем мы тебе умереть. Комментарий к Твои чувства станут моими первыми песнями роковыми OST / Инна Пересецкая - голос / — Эльфийская колыбельная Земля Легенд — Межзвездная

========== с Зеленого Мыса — с повадкою лиса ==========

Комментарий к с Зеленого Мыса — с повадкою лиса OST 1. Мельница - Дороги 2. Тэм Гринхилл - Метка бессмертия Постоялый двор Тоби, стоящий на отшибе Марки, переживал, пожалуй, лучшие дни в году - зима, время тянется бесконечно долго, особенно длинные темные вечера, и так много народу, желая поскорее оказаться дома, отправляются путь туда и сюда, и то и дело оказываются застигнуты метелями и холодами, да и просто хотят провести ночь под крышей в тепле. А сколько бродяг, странствующих воинов, магов и - куда без них - менестрелей собирается на постоялых дворах зимой! Все они проведут здесь время до самых первых почек и еще чуть подольше, и все это время хозяевам будут сыпаться в сундуки медяки, серебро и даже золотые монеты. Давая музыкантам время на передышку от плясок и песен, трактирщик угощал подсевших поближе к помосту дымящейся гороховой похлебкой и свежими новостями. Весело потрескивали дрова в камине, по всему дому расплывались дивные ароматы утиного пирога и темного эля, как вдруг… — Здравсвуй, старый Тоби! - пропел хрипловатый, словно от простуды или долгих песен, голос со стороны только что хлопнувшей входной двери. Все недоуменно уставились на вошедшую, согнувшуюся в не почтительном, а почти что издевательском поклоне. — Вот уж не ожидали увидеть, госпожа Торувьель! — Тут же завозился кабатчик, зашевелил густыми бровями и бородой. Резко гостья развернулась и посмотрела с укором на все заведеньице. — Говорила я тебе: не смей меня этим именем величать, а то отхожу лютней по хребту! Тут же музыканты на помосте, поигрывающие до этого вялую джигу, зашикали на своего арендатора. — Молчи же, болтун эдакий! Намелешь с три короба, людям головы заморочишь только. Это, господа, Синичка. Так и зовите, если нужно будет. Улыбнулась гостья. — Не просто Синичка, а балагур и трубадур, бард и танцовщик с Мыса Доброй Надежды! - вздернула подбородок она, театрально взмахнув фретелью и изобразив на лице оскорбленное достоинство. — В прошлый раз ты сказала, что ты с Зеленого мыса с повадкою лиса, - засмеялись менестрели. — А мне, что в пыльной одежде, Перештопанной прежде… А гостья лишь покачала головой, кинула на стол шляпку и разулыбалась хитро явно старым знакомым. — Давайте, добрый господа, согласимся, что Без особого смысла я, да Без гроша за душой Теперь-то все хорошо ее разглядели, хотя и понятия о ее происхождении и звании не прибавило это. Была она тощей, с неровно подстриженными рыжеватыми волосами, не собранными ни в какую прическу и словно присыпанными пеплом, с немного рябоватым лицом, вздернутым носом и маленьким ртом с тонкими губами. Одежда на ней была пестрящая заплатками и штопками, что уж и не разобрать – эльфийский был когда-то наряд или человеческие платья. Поверх длинной холщовой рубахи была вышитая шерстяная пастушья жилетка, а кафтанчик она скинула еще на пороге. На ней были кожаные штаны, какие носят воины, слишком широкие и затянутые ремнем, а снизу обрезанные слишком коротко. Юродивая – не иначе…. Но тут быстрым, почти по-эльфийски грациозным движением, схватила она из-за спины лютню, что болталась на поясках будто колчан от стрел, и подмигнула музыкантам, хитро блестя зеленоватыми мшистыми глазами. — Подыграете мне, а? Как обычно. Лютня да тимбр! — Отчего не сыграть? - отозвался лютнист, берясь за отставленный было в сторону инструмент. Один из мальчишек ударил в свои тарелки, за ним подхватила скрипка, зазвенели лютня и бубен, вступила флейта –

Там за третьим перекрестком, И оттуда строго к югу, Всадник с золотою саблей В травы густо сеет звезды. Слышишь, гроздьями роняет небо Из прорех зерно стальное, Горные лихие тропы Покрывая пеленою.

И ни танец, ни песня не собирались останавливаться, один раз рванувшись из-под пальцев, из уст Синички, из-под восковых стоп танцоров, разливаясь весенним паводком и разлетаясь снежинками под порывом ветра:

Дороги сплелись В тугой клубок влюбленных змей, И от дыхания вулканов в туманах немеет крыло… Лукавый, смирись - Мы все равно тебя сильней, И у огней небесных стран Сегодня будет тепло. Там у третьего причала Сизый парус, парус белый, Делят небо от начала До рассвета рваной раной, Слышишь? Море омывает шрамы, Посыпает крупной солью Струпья цвета бычьей крови, Словно память древней боли.

Вторила певице толпа, и кто-то растаскивал по углам столы и скамьи, скидывались шерстяные и меховые плащи, отставлялись мечи и посохи, котомки и корзины, разгорались глаза, стучали каблуки и скрипели половицы. Умолк голос, и скрипач налег на свою скрипку так, что струны едва не сыпали искрами, на помощь ему пришли две лютни, и громче сапог танцевавших гремели барабаны.