Твоя капля крови

– Я благодарен за вашу веру в нас, дядя. Простите, мне нечем вас угостить…

Пусть он будет проклят – еще раз, – если станет поить Войцеховского кровью своих людей.

– О, не беспокойтесь об этом. – Вампир сверкнул клыками. – Я поужинал.

Ну да. Поужинал. На его, Стефана, земле. У Бялой Гуры нет Стены, нечем отгораживаться от соседей…

– Однако у меня к вам еще дело. Господарь поручил мне пригласить вас на бал в вашу честь и в честь нашей общей победы.

– Бал? – Разум Стефана с трудом вернулся к «изысканному обществу» в проеденных молью мехах. – Я весьма благодарен… но посмотрите, что здесь творится. Разве время мне сейчас ездить по балам?

«Драгоценности, Стефко, – напомнил незримый Корда, который теперь всегда держался у Стефана за плечом. – У города нет денег, да и у княжества тоже, а теперь надо ко всему прочему кормить легионеров. Что бы ты ни думал об этих погребальных диадемах, они тебе нужны!»

– Именно так я и сказал господарю, – кивнул Войцеховский. – Я все-таки знаю вас лучше. Вы не оставите княжество в такой момент. И конечно же, Золтан это понимает и не станет торопить вас. Однако ему не меньше моего хочется принять вас по-настоящему, не в соляной шахте, а в фамильном дворце. И к тому же, – улыбка его сделалась загадочной, – одна наша общая знакомая чрезвычайно желала бы вас видеть и обещала сделать все, чтобы также прибыть на бал.

Он вынул из дорожного кошеля под плащом небольшой мешочек, похожий на те, в каких носят пряности, и отдал Стефану. Из мешочка на ладонь выпал маленький рубин на витой нити. Похожий Стефан видел у Донаты.

– Она настояла, чтобы я передал вам это. Такой рубин называют «каплей крови» и дарят тому, к кому испытывают признательность…

– Это я должен быть благодарен ее величеству.

– Доната считает, что вы защитили ее и ее дитя. А еще «каплю» часто дарят тому, кто не может покинуть ваше сердце…

– Моя мать, – спросил он, догадываясь, – носила вашу?

Войцеховский кивнул, на миг сделавшись искренним.

– Впрочем, эта бусина ее не защитила.

– Но цесарина… Ее величество замужем. И вряд ли в такую тяжелую минуту покинет супруга…

– В любом случае, – Войцеховский сделал вид, что смутился, – я здесь всего лишь как посланник. Наш господарь просил вас назвать дату для бала – когда вы сможете немного отвлечься от войны.

– Непременно, – механически ответил Стефан.

Прощаясь, «дядя» сжал его плечо.

– Вы не можете представить, как я рад, что все так обернулось.

В его касании было что-то неправильное. Стефан не сразу понял: пальцы Войцеховского больше не казались ему холодными.

– Я имею в виду то, что ваш отец принял вас и воспитал в духе патриотизма. И то, что вы согласились бороться с нами рука об руку. Посмотрите, как все вышло.

Кажется, еще немного – и прослезится.

«Как хорошо все обернулось», – эти слова никак не выходили из головы, когда Войцеховский уже пропал во тьме. Как строчка из надоедливой песенки. «Ах, красотка, ваше сердце жалости не знает…»

«Обернулось – или обернули, Стефко?»

Ведь если оглянуться назад, кажется, что каждый его шаг предусмотрен и выстроен, только не им самим, а другими силами. Начиная с того первого Зова на перекрестке дорог… И будто бы случайного спасения от анджеевцев. Так ли уж разборчивы расстриги Ордена – и узнают ли они вампира, особенно если зрение затуманится от вида золота?

И все время с его возвращения в Бялу Гуру перед ним заботливо расчищали путь, а ему оставалось, как ребенку, лишь ступать в нарочно оставленные для него следы…

Чего удивляться, что, выпестовав, его хотят женить. И Лотарь их не смущает. Или из-за победной эйфории – или в самом деле рассчитывают с ним справиться, заручившись поддержкой Стефана…

Вспомнился сон с окровавленным троном.

«А чего ж не жениться, Стефко? Ведь она такая же. И разве плохой будет союз?»

Плохой – если родня невесты решит кормиться на земле жениха.

«Косу, сплетенную судьбой, не расплести…»

Не расплести – но разорвать-то можно.

Марек теперь дома.

Пора с этим кончать.

Пора – пока не закончили другие. О Стефане уже говорили – вернее шептались. В пылу битвы странностей не замечали, но, передохнув, о них вспомнили. Его окружение, хоть и передавало из уст в уста слухи о «слабом здоровье», ни в чем потустороннем его не подозревало. Скорее оппозиционеры втайне строили планы – кому перехватить булаву из ослабевших рук. Оппозиция завелась быстро и неотвратимо, стоило дыму развеяться. Видно, чтоб им не спорить между собой, нужно постоянно находиться под огнем… Их сплетни Стефану были на руку, «болезнь» позволит ему уйти в тень, удостоверившись, что булава достанется Мареку. Но ползли и другие слухи, не такие безобидные. Среди простых солдат, темного люда, тех, кто, приоткрыв рот, слушал истории о графе-медведе и панночке-утопленнице. Те, кто знал, что, если перед вампиром рассыпать чечевицу, тот кинется ее собирать. Стефан их слышал – потому что теперь его летучие мыши вместо чужих позиций облетали Швянт.

– …заливаешь ты все, Сташек.

– Да не заливает он. Я ж в «Охоте» был. Сам видел. Как ему кровь на лицо брызнула, а он и рад, облизывается…