Твоя тень

Но Шери Маршал Таун была не лыком шита. Чтобы она, уроженка Среднего Запада, с четырнадцати лет водившая по промерзлым дорогам машины и помощнее, да вдруг не справилась с заносом? Шери крутанула руль в сторону заноса и чуть отпустила газ. Так и не притронувшись к педали тормоза, она вернула руль в исходное положение. Машину занесло в другую сторону, но уже меньше. Мало-помалу, удержав «мерседес» от падения с тридцатифутового обрыва справа и столкновения с соснами слева, Шери вышла из заноса. Пятьдесят миль в час, сорок… из-под колес во все стороны летели камни и ветки.

Однако гравий, покрывавший плотный грунт, в конце концов все-таки сделал свое дело, и удержать тяжелый «мерседес» женщине не удалось – автомобиль сорвался в канаву. «Мерседес», едва не протаранив сосны, содрогнулся и замер.

В бессилии опустив голову на мокрый от пота руль, Шери первые мгновения так и сидела, повторяя в такт гулко бьющемуся сердцу, словно мантру, одно-единственное слово: «Господи, господи, господи…»

«Как же хорошо, что я была в воскресенье на службе. Это Он меня уберег», – думала женщина, когда вдруг раздался громкий треск и по ветровому стеклу паутиной побежали трещины. Осколки отлетели Шери в голову, и она вздрогнула – скорее от испуга, нежели от боли.

А затем удивленно сморгнула: «Откуда здесь взялся камень?..»

И услышала грохот снаружи. Стекло треснуло сильней, посыпались осколки.

«О боже, нет… – ужаснулась бедняжка, сообразив, в чем дело. – Это же пулевые отверстия на лобовом стекле! В меня стреляют!»

Шери заметила, как кто-то перебежал под сенью высоких деревьев из одной тени в другую. Оранжевая вспышка, грохот – и кузов «мерседеса» гулко звякнул.

«Промахнулись… Но кто, кто в меня стреляет? – лихорадочно соображала Шери. – Охотники? А вдруг это тот сумасшедший поклонник Кейли?»

Ей ничего не оставалось, как отстегнуть ремень безопасности и забраться под руль.

«Где же телефон? – бестолково шарила она руками вокруг себя. – Куда, черт побери, подевался мобильник?»

Еще один выстрел. И снова гулко звякнул сзади, резонируя, кузов «мерседеса».

«Но зачем вообще стрелять по кузову? – в паническом страхе соображала Шери. И через мгновение до нее дошло. – Вот дерьмо! Да он же по бензобаку стреляет! Должно быть, это и впрямь тот самый преследователь! Эдвин, мать его, Шарп! Но с чего бы ему желать моей смерти? Я ведь ничего не сделала!»

Шери нажала на кнопку, однако боковое стекло не опустилось – все заглохло. Подергала за ручку, но дверь, заблокированная канавой, не поддавалась.

А затем Шери почувствовала сладковато-едкий запах горящего топлива, напомнивший ей жаркие воскресные деньки на автодроме, куда она приходила болеть за своего первого мужа-автогонщика.

Взобравшись на сиденье, бедная женщина, всхлипывая, начала бить пяткой в треснувшее ветровое стекло, однако все было тщетно.

«Это не Кейли прислала мне приглашение, – вдруг осенила Шери мысль. – Это был Эдвин. Он создал похожий электронный ящик и отправил письмо, чтобы заманить меня сюда. Все-таки Кейли не желала меня видеть на этом гребаном званом обеде…»

Глава 34

Дэнс покинула управление шерифа за пятнадцать минут до нападения на Шери.

После тревожного звонка от мужа Стэннинг, сообщившего про очередной куплет песни «Твоя тень», решено было разделиться на три группы. Первая пыталась перехватить Сэма Гербера. Вторая отправлялась на север Фресно в загородный клуб на случай, если Эдвин попытается достать Гербера уже на месте. И третью группу, при поддержке дорожного патруля, бросили выслеживать красный «бьюик» Эдвина. Тем временем Арутян предупредил о готовящемся нападении медиков и пожарных. Подмога последних им наверняка пригодится: судя по всему, излюбленное орудие казни у преступника – огонь. И вдохновила его на этот выбор, похоже, сама Кейли!

Любовь точно пламя, любовь как огонь!
Она освещает все кругом,
К огню я руки протяну,
И две души сольются в одну.
Любовь точно пламя, любовь как огонь!

Дэнс же отправилась на званый обед. Поскольку местных дорог она совсем не знала, то и особого смысла участвовать в охоте на Эдвина не видела.

«Больше пользы от меня будет там, в загородном клубе, подле Кейли, – рассудила она. – Хоть успокою ее, если что».

Пока Кэтрин лавировала на своем «ниссане» в потоке машин, ей вдруг пришло на ум кое-что любопытное.

Иногда на нее находило, и шестеренки в голове начинали бешено вращаться. Шестеренки щелкали, а мысли, как в калейдоскопе, сменяли одна другую и, бешено галопируя (как метко выразился Майкл О’Нил, когда Кэтрин однажды поделилась с ним своими ощущениями), в конечном итоге приводили ее к догадке.