Творения. Книга первая

Под именем самолюбия здесь не разумеется одно только то своекорыстное и личное желание самодовольствия, которое все делает прямо только для одного себя, нет. Здесь разумеется вообще всякое побуждение и стремление человека, производимое не духом любви Божией, и потому самолюбие само по себе есть, так сказать, ни порок, ни добродетель; ибо оно может унизиться до самого грубого и животного хотения и возвыситься до того высокого самоотвержения, где человек для исполнения своих обязанностей не щадит даже жизни своей.

Из сего следует, что самолюбие, взятое в таковом пространном смысле, имеет многие качества: 1-е, оно имеет бесчисленные степени; 2-е, влияние его на дела человеческие чрезвычайно обширно; 3-е, сила и могущество самолюбия могут быть весьма велики и, наконец, самолюбие неотъемлемое свойство человека невозрожденного.

1. Самолюбие имеет многие степени. Степени самолюбия столь многоразличны, сколько люди разнятся между собою образованностью, просвещением и качествами сердца. Какое ужасное расстояние между самолюбием человека необразованного и между самолюбием человека просвещенного! Между самолюбием человека грубого и безнравственного и между самолюбием человека с душою возвышенною и сердцем нежным! Самолюбие первых так низко и так нечисто, что они, так сказать, шагу не сделают там, где не видят личной своей пользы, и сердце их так ограждено, опутано и загромождено любимыми их идолами, что никакой голос несчастного не проникает в него. Самолюбие человека дикого, правда, проще, и так сказать, естественнее, но оно весьма недалеко от побуждений животных, но чем человек просвещеннее и образованнее, тем самолюбие его выше и обширнее, чем он нравственнее и возвышеннее душою, тем самолюбие его чище и бескорыстнее.

2. Влияние самолюбия на дела человеческие обширно. Оно так далеко простирает свое влияние, что все намерения, все желания, все дела и даже все подвиги и добродетели человека невозрожденного суть ни что иное, как следствие и плоды самолюбия. Здесь не стоит говорить о тех самолюбцах, коих и самый мир называете нечистыми, как-то, всякого рода корыстолюбцах и сластолюбцах и проч., у коих, по выражению Св. Писания, чрево их есть Бог; (Флп.3:19.) т. е., коих все действия имеют целью одну только чувственность, но мы посмотрим и на тех людей, коих мир достойно почитает титлом великих, например, на тех людей, кои своею деятельностью и гением двигали человечество к совершенству, и на тех, кои своими подвигами и самоотвержением спасали царей и царства.

Так, достославна память в потомстве таковых великих исполинов человечества! Но что было побуждением сих необыкновенных людей к совершению их подвигов? Всегда ли чистая и божественная любовь? И чужды ли они были самолюбия? Нет, не всегда! И если не о всех, то о многих из таковых людей можно сказать утвердительно что побуждением к действованию их были или слава и бессмертие, или благодарность человечества, или сердечное самоуслаждение своими подвигами. Правда, для человека с возвышенною душою что может быть лестнее и дороже в настоящем, как не громкие и благодарные отзывы современников! И что сладостнее в будущем, как не надежда жить в потомстве? И какое наслаждение земное может быть чище и выше удовольствия совести? Конечно, высоки и благородны сии побуждения, тем более, что они есть удел весьма немногих; но высоки ли они и пред Богом? Нет, все еже есть высоко в человецех, мерзость есть пред Богом (Лк.16:15), если оно не есть плод Духа святой любви. Все что, не есть плод чистой любви Божией, т. е. плод Духа Святого, то есть плод самолюбия; а всякое самолюбие есть всегда самолюбие, и как бы оно ни было чисто и высоко в глазах людей, оно всегда нечисто и мерзко пред очами Божиими. И какая бы причина ни побуждала человека к действованию, и как бы она ни была бескорыстна, но если это причина не есть чистая любовь Божия, изливаемая в сердце Духом Святым, то она есть самолюбие. Человек судит и ценит по действиям, а не побуждениям; но суд Божий не якоже суд человеческий. Но обратим наше внимание и на самые Христианские добродетели, и именно на те, за кои будет наградою уготованное царствие от сложения мира. Так! Благословен от Бога и человеков — питающий алчущих, дающий пить жаждущим, одевающий нагих, призревающий сирот и бесприютных, и посещающий больных и заключенных. Благословен таковой человек! Но всякая ли таковая добродетель бывает плодом чистой любви? Нет! Ибо весьма часто и очень много делаются таковые добродетели именно с тем намерением, чтобы за них получить сугубую награду, и временную, и вечную, Но тот, кто исполняете Христианские добродетели или из чаяния воздаяния, или во избежание наказаний, а не из чистой любви, тот действует из самолюбия, как наемник, как раб, и следовательно, он не есть еще сын и наследник Божий.