Творения. Том первый. СЛОВА.

Первый вопрос, представляющийся религиозному мыслителю в учении об отношении Бога к миру, есть, без сомнения, вопрос о происхождении самого мира. Откуда и как произошел мир? Этот вопрос, без сомнения, возникает в уме каждого мыслящего субъекта и требует себе того или другого решения. Но, очевидно, правильное и вполне удовлетворяющее разум решение этого вопроса возможно только при христианском понятии о Боге как Существе бесконечном и личном. Для естественного и ограниченного разума, не просвещенного светом христианской истины, должны представляться в этом случае непреодолимые затруднения. Бессильный победить эти затруднения и не в состоянии будучи возвыситься до христианского понятия о Боге, как личном Начале мира, древний философствующий разум представлял мир и настоящий порядок вещей или безначальным и вечным, или вышедшим из себя же – из хаоса, или же, производя его извне, от другого начала, не признавал последнего абсолютно свободной причиной мира, а обусловливал его готовой, совечной ему материей, подобно тому, как обусловливается в своих произведениях материалом человек-художник. Но все эти теории одинаково противны христианскому понятию о мире как безусловно-свободном творении Божием. Поэтому св. Григорий Богослов решительно отвергает языческие представления о происхождении мира и, не останавливаясь на них много, прямо относит их к разряду мифов и басен. «Бог один, а что касается рассуждений греческих мудрецов о материи и форме, будто они собезначальны, то это – пустая баснь».[1112] Форма вещей, признаваемая некоторыми языческими философами безначальной, по словам св. Григория, отнюдь не обладает безначальным бытием, но получила свое начало от Бога. Ему же, очевидно, обязана своим бытием и материя, так как она без формы немыслима, как и форма немыслима без материи. Если же допустить мысль о первоначальном отдельном существовании их, то при этом, по мнению Богослова, необходимо предположить их или несоединимыми, или соединимыми. В первом случае является вопрос: как они могли сойтись и образовать мир, будучи совершенно отдельными, а во втором – как они соединились? В том и другом случае необходимо допустить начало, соединяющее их, которое и есть именно Бог. Если же Бог – Соединитель, то Он же – учит св. Григорий – есть и Творец всего, только Творец в ином, несравненно высшем смысле, нежели различные художники – творцы своих произведений: если последние творят из готового материала только одни формы, то Творцу высочайшему необходимо приписать творение не только форм, но и мировой материи.[1113]