Творения. Том первый. СЛОВА.

В противоположность всем этим заблуждениям, свойственным только умам языческим, св. Григорий Богослов выставляет истинное – христианское – учение о всеобщей и бесконечной промыслительной деятельности Божества, Которое одно только и есть причина и основание всех явлений и событий в мире, с признанием Которой последние становятся для нас понятными и получают свое действительное значение. «Бог управляет вселенной, – говорит святой отец, – Слово Божие всюду распределяет все, чему назначено в Его совете быть на небе и на земле; одним тварям даны навсегда неизменная стройность и порядок, другим назначена жизнь, полная перемен и разнообразия. Одно относительно тварей Бог открыл нам, а другое хранит в тайниках Своей премудрости, чем хочет изобличить пустое тщеславие человека».[1205] Согласно с таким убеждением св. Григорий всю жизнь мира ставит в полнейшую зависимость от всеуправляющего Божественного Провидения и всем событиям и явлениям этой жизни указывает причину и основание в Его премудрых планах. Посему, говорит ли он о явлениях в мире физическом или о явлениях в мире нравственном, его мысль постоянно обращена к высочайшему Разуму, движущему и управляющему судьбами всего мира, не исключая даже малейших и ничтожнейших его существ и предметов. Нечего и говорить, конечно, о таких вещах и явлениях, красота, порядок и гармония которых поражают зрителя и заставляют восторгаться и благоговеть перед Виновником и Хранителем их: здесь десница Промыслителя видна до осязательности и разительности.[1206] Но глубокий ум Богослова с несомненностью признает и открывает пути Божественного Провидения даже в таких обстоятельствах и явлениях, в которых Оно по видимости не должно иметь места. Счастье и несчастье, бедность и богатство, награда и наказание в здешней жизни, – все, по его мнению, имеет свою причину в Боге. Мы часто, например, не видим действительной причины несчастия, испытываемого известным лицом. Но это далеко не значит того, что такой причины нет: она есть и имеет свое основание в премудрости, благости и правосудии Божием, пути которых иногда далеко скрываются в многосложной сумме различных явлений и обстоятельств и для слабого человеческого ума совершенно непостижимы.[1207] В силу этого то, что нам кажется неравным и несправедливым, в очах Божиих равно и справедливо.[1208] Вообще, признавая во всей мировой жизни действие Промысла Божия, св. Григорий в то же время глубоко сознавал непостижимость путей Его и невозможность для человека «исследовать во всем глубину премудрости Божией, которой Он и сотворил все и управляет всем так, как хочет и как знает».[1209] «Для нас довольно, – говорит он, – по примеру божественного апостола, только удивляться премудрости Божией, а непостижимую и неудобозримую глубину ее почтить молчанием. О, глубина богатства и премудрости и разума Божия! Яко неиспытани судове Его, и неизследовани путие Его (Рим. 11:33). И кто уразуме ум Господень (Ис. 40:13)? Или в последняя премудрости Его кто достиже, как говорит Иов (11:7)? Кто премудр и уразумеет сия (Ос. 14:10) и кто осмелится неизмеримое измерять удобопостижимым?».[1210]

Промышление Божие о человеке в особенности

Необходимость признания особенной промыслительной деятельности Божества в отношении к падшему человеку, вытекающая из понятия св. Григория о Боге и воззрения его на природу человека в падшем его состоянии и самое падение. Средства, употребленные Богом для восстановления падшего человека. Необходимость в чрезвычайном средстве для спасения человека.