Ты будешь там?

Последние дни старейшая косатка «Морского мира» была подавлена: она отказывалась от корма и не желала исполнять номера. Всегда мирная и уступчивая, Аннушка стала агрессивной с людьми и другими косатками в бассейне. Причина такого поведения для Илены была очевидна: у косатки отняли восьмилетнего детеныша, дочку Эрику, и перевезли в Европу для участия в программе разведения китообразных. Двадцатичасовой перелет в железном контейнере, и никого рядом, кто мог бы успокоить животное! Безумие…

Илена изо всех сил сопротивлялась этой передаче, объясняя, какую психическую травму получит детеныш, когда его вырвут из привычной среды; что в природе семейства китов никогда не разлучаются. Но по финансовым причинам дирекция проигнорировала ее рекомендации: аквапарки, предвидя скорый запрет ловли китообразных, искали способы разводить животных в неволе.

– Плыви сюда, детка!

Илена наклонилась над водой, уговаривая косатку подплыть к краю, но Аннушка не ответила на призывы. Она растерянно кружила, издавая жалобный свист. Илена опасалась, что стресс подкосит иммунные силы организма животного. Несмотря на грозный вид, эти морские гиганты хрупкие и уязвимые для любого микроба. Инфекции почек и легких – обычное явление для них. Жоаким, самец-доминант, имел горький опыт: полгода назад он перенес сепсис. Такова порой участь гигантов: быть побежденным теми, кто их намного меньше.

Все чаще и чаще Илена переживала, глядя на жизнь косаток в неволе. Запертые в четырех стенах, барахтающиеся в воде, обработанной химическими веществами, закормленные витаминами и антибиотиками, дельфины и косатки, живущие в аквапарках, вели жизнь далеко не такую радужную, как уверяли посетителей рекламные проспекты.

Представления действительно впечатляли, но разве не были они оскорблением этих животных, чей интеллект так близок к интеллекту человека?

Внезапно, без всякой видимой причины, Аннушка начала бросаться на бортовое ограждение бассейна и с силой биться об него головой.

– Нельзя! – крикнула Илена, поспешно опуская шест в воду, чтобы отогнать животное.

Она уже встречала косаток с суицидальными наклонностями, и ей было ясно, что Аннушка сознательно старается себя поранить. Обеспокоенная Илена бросила в воду несколько рыбин, чтобы отвлечь косатку от ее намерения.

– Тише! Тише, красавица!

Постепенно натиск животного потерял силу, и Аннушка, казалось, успокоилась.

– Вот, умница, – сказала Илена с облегчением… и вдруг заметила длинную струю крови, от которой покраснела вода. – О нет!

Илена наклонилась над бассейном и заметила, что животное поранило челюсть. Женщина должна была соблюдать золотое правило ветеринаров, работающих с косатками: никогда и ни к чему не принуждать животное, если оно настроено агрессивно, и погружаться в воду лишь в том случае, если есть уверенность, что животное готово сотрудничать.

Она должна была включить сигнал тревоги.

Она должна была предупредить коллег.

Должна была…

Но, потрясенная разговором с Элиотом, Илена забыла об осторожности.

И прыгнула в бассейн, где Аннушка возобновила неистовое кружение.

Когда косатка почувствовала приближение Илены, она бросилась к ней, разинув пасть, и потащила на дно.

Илена отбивалась изо всех сил, но косатка была сильнее. Каждый раз, когда молодая женщина выныривала на поверхность, животное топило ее снова, не давая вдохнуть.

Илена была великолепным пловцом и могла оставаться под водой несколько минут.

Но невозможно долго противостоять шестиметровому зверю весом четыре тонны…

В какой-то момент, когда Илена уже потеряла надежду, ей удалось вырваться на поверхность и глотнуть воздуха. Из последних сил она поплыла к борту бассейна. Она была почти у цели, но тут…

Илена обернулась.

Оцепенев от ужаса, она за какую-то долю секунды успела увидеть огромный хвостовой плавник, который со страшной скоростью летел прямо на нее.

Удар был чудовищен, а боль так ужасна, что Илена чуть не потеряла сознание. В последнюю минуту, пока сознание сохраняло ясность, а легкие наполнялись морской водой, молодая женщина спросила себя: почему Аннушка, за которой она ухаживала столько лет, набросилась на нее с такой яростью. Ответа не было, но она успела подумать, что жизнь взаперти может свести с ума кого угодно…

Ее последняя мысль была об Элиоте. Она всегда думала, что они вместе состарятся, и вот она умирает первой, не дожив до тридцати.

Но судьбу не выбирают. Жизнь все решила за них.

Погружаясь во тьму, она жалела только об одном: что они расстались в ссоре и последнее воспоминание Элиота о ней будет отравлено горечью и обидой.

* * *

Ветер принес свое ледяное дыхание на крышу больницы.

Словно очнувшись от кошмара, Элиот открыл глаза, пока его двойник заканчивал делиться страшными воспоминаниями.

Мужчины сидели, не говоря ни слова: один был потрясен услышанным, другой еще не пришел в себя после того, что рассказал.

Тряхнув головой, чтобы отогнать ужасную картину, Элиот собрался возразить, но старый врач, как будто предвидя это, вынул из кармана пожелтевший листок бумаги.

– Если не веришь мне, прочти это…