Ты любишь предателя

Скоро мы оказываемся в зале, который оформлен весьма скромно. Он – как и комната отдыха Львов наверху – почти белый. Полуколонны стоят у стен, и мне кажется, что я нахожусь в античном греческом храме. Лишь длинный бар несколько разрушает это впечатление. В середине зала гости группами стоят вокруг столов для бильярда и настольного футбола, на которых лежат большие белые деревянные доски.

Народ громко радуется, когда какая-то девушка попадает мячиком в стакан.

– Пиво-понг? – стону я. – Серьезно? – У меня начинает болеть голова при одной только мысли о нем.

– Не пиво-понг, а челлендж-понг, – произносит голос рядом с нами. Келлан стоит сбоку от бара рядом с дверью и, как и во время стадии отбора кандидатов, держит в руках планшет. – Чтобы лучше познакомиться. – Взгляд его прищуренных глаз задерживается на Тайлере, который стоит, словно в оцепенении. – Желаю вам хорошо провести время.

Учитывая, как он это говорит, его слова, по моим ощущениям, имеют противоположный смысл, и в созвучии с ними из невидимых колонок грохочет «Highway to hell» – «Шоссе в ад».

Вновь слышится бурное ликование, затем один из столов освобождается, и Диона располагается напротив Селины. Их примеру следуют другие пары, пока не начинается игра. Я не представляю, как Келлан со своего места рядом с баром удерживает все в поле зрения, но он не сходит с него ни разу. Я готова поверить, что у Львов в потолок встроены камеры. Попытка найти их напрасна.

Быстро становится ясно, что челлендж-понг – это смесь из метания шариков в стаканы и игры в бутылочку. Если шарик для настольного тенниса приземляется в один из десяти расставленных в форме треугольника стаканов соперника, то тот, кто его бросал, или его группа могут применить соответствующее задание и решить, что именно должен сделать партнер по игре. Каждое из следующих заданий указано на двух стаканах: «Я еще никогда не…», «Правда», «Действие», «Что ты выберешь…» и «Джокер». У игрока есть три попытки, чтобы попасть хотя бы один раз. Если попасть не удается, наступает очередь другой группы. Если шарик оказывается в стакане, то его убирают со стола, а соответствующее задание должно быть выполнено. Можно бросать шарики до тех пор, пока кто-нибудь не промахнется или пока не будут убраны все стаканы.

Диона метает ужасно, и чем больше нервничает, тем хуже у нее получается. Ее партнерша тоже, к сожалению, слаба в этом деле. Но, тем не менее, Дионе, кажется, доставляет удовольствие придумывать задания за других из ее группы, если им ничего не приходит в голову, а те, кто метают шарики, не соглашаются на раздающееся со всех сторон «Поцелуй! Поцелуй!»

У меня копятся вопросы, которые я хочу задать Тайлеру. Но прежде я, к сожалению, должна буду попасть в цель.

Официант в в белом собирает следующие группы, которые сформировал Келлан. Один из столов освобождается, и я встаю напротив Тайлера. Сэм Мэттссон и Натан Сойер, участвовавшие в аукционе, начинают игру. У них веселое настроение, и Натану приходится выпить несколько стаканов какой-то красной жидкости, которые, заготовленные для раунда «Я еще никогда не…», стоят на сервировочном столике между столами, в то время как ему не удается утопить ни одного шарика. Так, по крайней мере, они как пара набрали несколько очков. Следующие пары тоже в превосходном настроении, и я даю себя увлечь призывным крикам и бурному ликованию, следующему за каждым попаданием. Это и вправду скорее знакомство, чем соревнование, как Келлан и говорил.

Мы с Тайлером последними подходим к столу. Кто-то кладет мне в руку шарик для пинг-понга и ободряюще хлопает по плечу. Белый шарик слегка липкий и весит меньше, чем, насколько я помню, весят шарики для настольного тенниса.

Я концентрируюсь на стаканах, которые стоят перед Тайлером. Мои бедра прижимаются к твердому краю стола. Пристально глядя на центральный стакан, я прокручиваю в голове возможные вопросы и задания для Тайлера.

Правда: Ты когда-нибудь скрывал что-то от меня?

Действие: Расскажи какой-нибудь секрет.

Я еще никогда… никого не предавал.

Я скорее… спасу собственную шкуру, чем раскрою мрачную тайну.

Я целюсь в середину стола, чтобы шарик ударился один раз и не выпрыгнул из стакана, как было у Натана. Треугольник из стаканов расплывается на заднем плане. Если бы шарик не был таким липким, я бы, наверное, его поцеловала, как целовала кубик, играя с Фи или с Ханной.

В моей группе крики «Кара!» становятся все громче, в то время как над столом проносится «Фу-у-у!» наших противников. Я в последний раз делаю глубокий вдох и бросаю шарик.

Он вылетает из моей руки, подпрыгивает в намеченном месте, но после этого летит слишком низко, чтобы попасть в цель. Отскакивает от первого стакана, прыгает в сторону и вслед за этим скатывается со стола вместе с моей надеждой получить ответы. Два следующих мяча постигает та же участь.

Все-таки нужно было их поцеловать.