Ты — моя

— Правильно, миссис Гиффорд, но без операции я не мог сказать наверняка, насколько сильно он

поврежден. Шансов было немного... Я так и сказал вашему мужу. Поначалу он считал, что не следует

рисковать, если я стопроцентно не гарантирую ему возвращение зрения. И решил жить с головными

болями... А вчера вечером он мне позвонил. Было уже довольно поздно. Он сказал, что передумал и

согласен на операцию. Чем скорее, тем лучше.

Элси прижала руки к груди, стараясь унять бешено стучащее сердце.

— И что вы нашли? — еле слышно спросила она.

Он встал и подошел к ней.

— То, что рассчитывал найти. Я не всегда бываю прав, но это тот случай, когда мои предположения

полностью подтвердились. Нерв был задет, но не поврежден. Как вы понимаете, ему выпал один шанс

из миллиона.

— Доктор!

— Дайте вашу руку, миссис Гиффорд.

Она протянула ему дрожащую ладонь, и он положил на нее крошечный кусочек породы.

— Уверен, этот сувенир вам кстати.

58

Она смотрела на осколок и не могла наглядеться, а потом зажала его в руке. Такой малюсенький

кусочек руды отнял у ее мужа зрение. Теперь он у нее в кулаке. Невероятно! Она знала, что сделает с

ним.

— Зрение вернулось к нему?

Доктор Траут вздохнул.

— Неизвестно. Осколок травмировал нерв больше месяца. Я удалил его. Теперь нужно время, чтобы

нерв опять стал функционировать. Но вполне вероятно, что этого может и не произойти. Ваш муж будет

реагировать на свет — и только.

— Но если он увидит, то когда?

— Трудно сказать. Через неделю. Через десять дней. Не раньше. Будем ждать. Но помните, я ничего

не гарантирую.

— Знаю. Однако даже один шанс — уже чудо.

— Чудо, что он так удачно ударился. Без этого осколок сидел бы на своем месте и давил на нерв.

Если не прооперировать сразу, потом уже бесполезно. Вашему мужу несказанно повезло.

— Не могу поверить. Гарс ничего мне не говорил.

— Естественно. Операция очень сложная, и в послеоперационный период он должен быть в

совершенном покое, поэтому мне бы не хотелось, чтобы он узнал, что вы здесь. Ему сейчас

противопоказаны все эмоциональные нагрузки. А ваше присутствие может напомнить ему, что он

потерял вместе со зрением. Нет, ему нужны силы для борьбы.

У нее блестели глаза, пока он говорил, и доктор ласково положил руку ей на плечо.

— Я не запрещаю вам быть здесь. Заходить в его палату. Только, пожалуйста, бесшумно. Он не

должен знать о вашем присутствии. Я дам соответствующие указания персоналу. Когда мы снимем

повязку и узнаем результат, тогда продолжите вашу битву.

Элси рассмеялась сквозь слезы.

— Похоже, битва закончилась, доктор.

Он усмехнулся.

— Но у вас-то еще нет,— сказал он и сочувственно пожал ей руку.— А теперь извините меня.

Другие больные ждут. У некоторых дела похуже, чем у вашего мужа.

Элси обеими руками ухватилась за его руку.

— Спасибо. Не знаю, как вас благодарить...

— Его не будет в палате часов до девяти. Поешьте пока и отдохните. Вам еще долго ждать.

Он похлопал ее по плечу и ушел. Решив последовать совету доктора Траута, Элси отыскала

поблизости кафетерий и как следует поела, чтобы запастись силами. Она думала о том, что если к Гарсу

и не вернется зрение, то уж головные боли перестанут его мучить.

Вдруг ей ужасно захотелось поделиться с кем-нибудь своей радостью, и она побежала искать

телефон. Она не думала о том, что может кого-нибудь разбудить. Гарсу было необходимо, чтобы его

близкие молились за него.

Сначала она позвонила отцу Гарса. Оба они до того расчувствовались, что почти не могли говорить.

С ее родителями произошло то же самое. Элси обещала, что будет звонить часто, но попросила, чтобы

сами они не связывались с ней.

Когда она вновь появилась у дверей палаты Гарса, там уже ходил из стороны в сторону Феликс. Она

крепко сжала его руку. Они пробыли вместе несколько часов, время от времени переговариваясь, но

большей частью молчали и ждали. Около девяти адвокат заявил, что ему пора уходить. Ему еще надо

было приготовить кое-какие документы к завтрашнему дню. Она обняла его, и ее сердце переполнили

благодарность к этому человеку и надежда на будущее.

В половине десятого за дверью раздался шум, и Элси вскочила со стула в нервном нетерпении. Его

ввезли на каталке, и когда она увидела этого сильного человека, беспомощно лежащим на спине, сердце

у нее заныло от любви к нему. Нос и рот его казались черными по сравнению с белой повязкой,

обхватывавшей верхнюю часть лица. Запахи операционной витали над ним. Если бы доктор Траут не

уверил ее в успехе, она бы обязательно испугалась. А так она вдруг почувствовала себя успокоенной, по

крайней мере в первый раз после того, как узнала о несчастье. Она до сих пор вздрагивала, вспоминая

тот день. Но теперь он был в прошлом.

Около полуночи она заметила, что он просыпается. Прошло еще немного времени, и он шевельнулся

и произнес что-то неразборчивое. Элси нажала на кнопку вызова, и немедленно в палату вошла миссис

Лейтер, как всегда уверенная в себе и совершенно не заспанная.