Читаем Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия полностью

– Лучше бы мне умереть раньше своих товарищей; они, по крайней мере, обмыты и погребены. Сила и власть в руках Аллаха.

Я посидел в раздумье, затем встал и вырыл для себя на берегу моря глубокую яму, думая, что, когда я захвораю и буду чувствовать, что смерть приближается ко мне, я лягу в эту яму и умру, а ветер засыплет меня песком; таким образом и я буду погребен. Я бранил себя за глупость и за то, что уехал со своей родины, из своего города, поехал странствовать по чужим краям, после всего того, что испытал во время своего первого, второго, третьего, четвертого и пятого путешествий и после того, что я ни разу не путешествовал, не испытывая всевозможных ужасов. Я не думал, что спасусь на этот раз, и раскаивался, что поехал морем и захотел торговать, имея такие большие средства и возможность прожить всю жизнь в полном довольстве.

После этого я стал размышлять таким образом.

Ведь у этого потока должны быть и начало, и конец, и он, может быть, проходит по населенной стране. Мне следует выстроить себе маленький плот, спустить его в речку и поехать на нем. Если я найду выход, то буду спасен, а если выхода не найду, то не все ли равно, где умирать?

Я вздохнул и, встав, пошел собирать лес для плота. Я собрал китайского дерева и алоэ и, связав их веревками от лежавших на берегу снастей, положил на них доски от сломанных кораблей. Я сделал плот немного поуже потока или речки, крепко связал его и, взяв с собою бриллиантов и крупного жемчуга, и товаров, лежавших на берегу, и серой амбры, уложил все на плот, на который положил также остатки съестных запасов. После этого я пустил плот но реке, сделав из досок два весла; я поступил, как говорит поэт:

Ты уезжай из места прочь того,Где угнетение царит и правит,И дому предоставь вести рассказТы про его строителя судьбу;Найдется для тебя страна другаяВзамен страны, что покидаешь ты,Но не найдется ни одной души,Что заменить твою могла бы душу.Не огорчайся бедами ночи,Так как все огорчения и скорбиКогда-нибудь имеют свой конец.И человек, чья смерть в одной странеБыла бы постановлена судом,В другой стране спокойно может жить.Не посылай гонца ты своего,Когда имеет важность порученьеТвое, так как душа для порученийДругого исполнителя не можетИметь, который был бы верен ей;Но полагаться только на себяЯвляется ее священным долгом.

Я поплыл на плоту вдоль речки, раздумывая о том, чем кончится моя поездка, и подъехал к тому месту, где река протекала под гору. Протолкнув плот в отверстие, я очутился в совершенном мраке, но плот продолжал плыть под горою. Края плота доставали до берегов; а я рукою касался до каменного потолка, под которым плыл. Вернуться было уже невозможно, и я порицал себя за то, что сделал, и думал, что если речка сделается еще уже, то плот не пройдет и вернуться тоже возможности не будет. И так мне суждено неминуемо погибнуть в этом месте. Я упал лицом на плот и лежал так, продолжая плыть и не отличая дня от ночи, так как под горой был полнейший мрак; и так я проводил время, замирая от страха за свою жизнь. Иногда речка становилась шире, а иногда совершенно суживалась, но мрак не прекращался, и наконец я так утомился от волнения и от всего другого, что заснул. Таким образом, лежал я лицом на плоту, который уносил меня во время сна, и не знал, долго или недолго я плыл.

Наконец, я проснулся и оказался под ясным небом; открыв глаза, я увидал протоптанную дорогу, и плот мой – привязанным на берегу острова, где было много индейцев, похожих на абиссинцев. Когда они увидали, что я проснулся, они подошли ко мне и заговорили со мною по-своему; но я их не понимал и думал, что вижу все это во сне и, может быть, от слабости брежу. Когда они заговорили со мною и я ничего не ответил им, потому что не понимал их, то один из индейцев подошел ко мне ближе и сказал мне по-арабски:

– Да будет над тобою мир, брат наш. Кто ты такой и откуда пришел? И зачем пришел сюда? Мы же землепашцы и пришли сюда, чтобы полить наши луга и посевы, и нашли тебя на плоту, поэтому мы поймали его и привязали в ожидании, что ты проснешься. Расскажи нам, почему ты прибыл сюда?

– Прежде всего Аллахом умоляю тебя, – отвечали я, – дай мне чего-нибудь поесть, так как я голоден; а после этого спрашивай меня все, что хочешь.

Перейти на страницу:

Все книги серии Коллекционное иллюстрированное издание

Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия
Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия

Среди памятников мировой литературы очень мало таких, которые могли бы сравниться по популярности со сказками "Тысячи и одной ночи", завоевавшими любовь читателей не только на Востоке, но и на Западе. Трогательные повести о романтических влюбленных, увлекательные рассказы о героических путешествиях, забавные повествования о хитростях коварных жен и мести обманутых мужей, сказки о джиннах, коврах-самолетах, волшебных светильниках, сказки, зачастую лишенные налета скромности, порой, поражающие своей откровенностью и жестокостью, служат для развлечения не одного поколения взрослых. Настоящее издание – самый полный перевод английского издания XIX века, в котором максимально ярко и эффектно были описаны безумные, шокирующие, но восхитительные нравы востока. Издание иллюстрировано картинами и гравюрами XIX века.

Автор Неизвестен -- Народные сказки

Древневосточная литература
Кондуит. Три страны, которых нет на карте: Швамбрания, Синегория и Джунгахора
Кондуит. Три страны, которых нет на карте: Швамбрания, Синегория и Джунгахора

Впервые три повести классика отечественной детской литературы Льва Кассиля: «Кундуит и Швамбрания», «Дорогие мои мальчишки» и «Будьте готовы, Ваше высочество!» в одном томе.В 1915 году двое братья Лёля и Оська придумали сказочную страну Швамбранию. Случившиеся в ней события зеркально отражали происходящее в России – война, революция, становление советской власти.Еще до войны школьный учитель Арсений Гай и его ученики – Капитон, Валера и Тимсон – придумали сказку о волшебной стране Синегории, где живут отважные люди. Когда началась война, и Гай ушел на фронт, то ребята организовали отряд «синегорцев», чтобы претворить в жизнь девиз придуманной им сказки – «Отвага, верность, труд, победа».В 1964 году в детский лагерь «Спартак» приехал на отдых наследный принц Джунгахоры – вымышленного королевства Юго-Восточной Азии.Книга снабжена биографией автора и иллюстрациями, посвященными жизни дореволюционных гимназистов и советских школьников до войны и в начале шестидесятых годов.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Лев Абрамович Кассиль

Проза для детей / Детская проза / Книги Для Детей
Собор Парижской Богоматери. Париж (сборник)
Собор Парижской Богоматери. Париж (сборник)

16 марта 1831 г. увидел свет роман В. Гюго «Собор Парижской Богоматери». Писатель отчаянно не хотел заканчивать рукопись. Июльская революция, происходившая прямо за окном автора в квартире на площади Вогезов, сильно отвлекала его.«Он закрыл на ключ свою комнату, чтобы не поддаться искушению выйти на улицу, и вошёл в свой роман, как в тюрьму…», – вспоминала его жена.Читатели, знавшие об истории уличной танцовщицы цыганки Эсмеральды, влюбленного в нее Квазимодо, звонаря собора Нотр-Дам, священника Фролло и капитана Феба де Шатопера, хотели видеть тот причудливый средневековый Париж, символом которого был Собор Парижской Богоматери. Но этого города больше не было. Собор вот уже много лет пребывал в запустении. Лишь спустя несколько лет после выхода книги Квазимодо все же спас Собор и правительство постановило начать реставрацию главного символа средневекового Парижа.В формате a4-pdf сохранен издательский макет книги.

Виктор Гюго

Историческая проза

Похожие книги

Шахнаме. Том 1
Шахнаме. Том 1

Поэма Фирдоуси «Шахнаме» — героическая эпопея иранских народов, классическое произведение и национальная гордость литератур: персидской — современного Ирана и таджикской —  Таджикистана, а также значительной части ираноязычных народов современного Афганистана. Глубоко национальная по содержанию и форме, поэма Фирдоуси была символом единства иранских народов в тяжелые века феодальной раздробленности и иноземного гнета, знаменем борьбы за независимость, за национальные язык и культуру, за освобождение народов от тирании. Гуманизм и народность поэмы Фирдоуси, своеобразно сочетающиеся с естественными для памятников раннего средневековья феодально-аристократическими тенденциями, ее высокие художественные достоинства сделали ее одним из наиболее значительных и широко известных классических произведений мировой литературы.

Абулькасим Фирдоуси , Цецилия Бенциановна Бану

Древневосточная литература / Древние книги