Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия

А ниже на дощечке были следующие стихи:
Где те цари с народами земли
Находятся теперь? Они все то,
Что строили и населяли здесь,
Покинули и скрылись навсегда.
Они за все свои дела былые
Все были преданы во власть гробов,
И после разрушения их жизни
Они в гнилые трупы превратились.
Где их войска? Они не отражали
Врагов и выгод не имели вовсе.
И где производился их набор?
И где лежало место сбора их?
Постановленье Бога на престол
Врасплох их захватило. Богатства,
И все убежища, и все притом
Их не могли от этого спасти.

Эмир Муза лишился чувств.

Слезы так и текли у него по щекам.

– Клянусь Аллахом, – сказал он, – всего лучше быть равнодушным к свету.

Он приказал принести рог с чернилами и бумаги, стереть надписи со всех дощечек и затем сошел с горы.

Вернувшись к своему отряду, они целый день измышляли средство, каким образом войти в город; эмир Муза сказал своему визирю Талибу, сыну Сала, и окружавшим его сановникам:

– Каким образом, думаете вы, удастся нами войти в город, чтобы увидать все сокровища его? Может быть, мы найдем в нем что-нибудь, чем можем услужить нашему царю?

– Пошли Господи здоровья эмиру, – сказал Талиб, сын Сала. – Возьмите лестницу и поднимемся по ней; а там, может быть, изнутри найдем ворота.

– Об этом я тоже думал, – отвечал эмир, – и совет твой, по-моему, превосходен.

Он позвал плотников и кузнецов и приказал им сделать большую лестницу и оковать ее железом. Они сделали очень прочную лестницу, но на это пошло целый месяц времени. Лестницу они плотно приставили к стене, и она оказалась до самого верха, как будто они вымерили стену. Эмир этому очень удивился.

– Господь помог вам, – сказал эмир Муза. – Точно вы смерили стену. Кто из вас, – обратился он к своему отряду, – хочет подняться на лестницу, затем спуститься в город и посмотреть, как можно отворить ворота?

– Я полезу, – отвечал один из людей отряда, – спущусь в город и отворю ворота, эмир.

– Ну, влезай, – сказал эмир, – и Господь с тобой

Человек полез на лестницу, пока не добрался доверху; там он остановился и стал смотреть на город, затем всплеснул руками и громким голосом закричал:

– Как это хорошо!

С этими словами он бросился вниз в город и разбился так, что кости его смешались с мясом.

– Так поступил разумный человек, – сказал эмир.

– Муза, как же должен поступить дурак? Если весь наш отряд сделает то же самое, то ведь у нас никого не останется, и мы лишимся возможности исполнить поручение царя правоверных. Уйдемте. Нам нечего делать в этом городе.

– Но, может быть, другие будут благоразумнее, – заметил кто-то.

После этого наверх полез второй человек, потом третий, четвертый и пятый; все влезали наверх по лестнице, один вслед за другим, и такими образом влезло двенадцать человек, и все погибли так же, как погиб первый человек. После этого Абдул-Эс-Самад сказал:

– На это дело следует отправиться мне, человек опытный лучше человека неопытного.

– Нет, тебе не следует этого делать, – сказал ему эмир Муза, – и я не позволю тебе подняться наверх. Ведь если ты умрешь, то из-за этого мы все погибнем, и никто из нас не уцелеет. Ведь ты проводник наш.

– Может быть, я и достигну цели, – отвечал шейх, – если на то будет воля Аллаха, да святится имя Его.

И все присутствующее согласились с его мнением. Шейх встал и, сказав «во имя Господа Милосердного», стал подниматься по лестнице, не переставая поминать Господа и молиться Ему. Поднявшись на стену, он всплеснул руками и стал пристально смотреть на город. Стоявшие внизу стали громко кричать ему:

– Шейх Абдул-Эс-Самад, не делай этого, не бросайся вниз. Поистине мы принадлежим Господу и к нему вернемся. Если шейх бросится, то мы все погибнем.

Шейх громко захохотал и долгое время молился и читал Коран, после чего он энергично выпрямился и громким голосом сказал:

– Эмир! Ничего дурного с вами не случится, так как Господь спас меня от наваждения дьявольского вследствие того, что я постоянно молился Милосердному Господу.

– Что же ты видел, шейх? – спросил у него эмир.

Когда я добрался до вершины стены, я увидал десять девушек, красавиц, манивших меня руками. А у самых ног моих мне представлялась вода, море или река, так что мне ужасно захотелось броситься туда, как бросились наши товарищи; но я видел их разбитые трупы и воздержался, а стал читать слова Святой книги; вследствие чего Господь развеял наваждение, красавицы исчезли; я не бросился вниз, и очарование их на меня не подействовало. Несомненно, что обитатели этого города, не желая, чтобы кто-нибудь входил к ним, посылают подобное наваждение, погубившее наших товарищей.