Тысяча осеней Якоба де Зута

– Нам нужно, чтобы наши интересы представлял человек слова, – заявляет Ари Гроте.

– Значит, я – не человек слова? – Петер Фишер улыбается одними губами.

– Может, вы подзабыли некий Итоговый перечень? – отвечает Гроте. – Господин де Зут отказался его подписать, а вы подписали с превеликой радостью.

– Ворстенбос его тогда задвинул, – говорит Пит Барт, – но нас всех не задвинешь.

Якоб не меньше Фишера поражен такой мощной поддержкой.

Голос Фишера становится жестким.

– В присяге Компании четко сформулированы правила подчинения.

– Присяга Компании больше не имеет силы, – замечает Маринус. – Она недействительна с первого января.

– Но мы же с вами все заодно, правда? – Фишер понимает, что допустил промах. – Насчет флага – обсудим. Что такое флаг? Всего лишь кусок ткани. Я позже поговорю с градоправителем, и ваш «президент» может ко мне присоединиться, чтобы вы видели, что все честно. Тем временем ваша «Республика Дэдзима»…

«Стоит дать чему-то имя, пусть даже в насмешку, – думает Якоб, – и это что-то становится реальностью».

– …может и дальше дискутировать, сколько душе угодно. Когда мы с Якобом вернемся на «Феб», пусть он расскажет Пенхалигону, как обстоят дела на берегу. Но не забывайте – до дома двенадцать тысяч миль. Не забывайте, что Дэдзима – торговая контора без торговли. Не забывайте, японцы очень хотят, чтобы мы их убедили сотрудничать с англичанами. Если мы сделаем правильный выбор, то заработаем денег и защитим своих близких от нищеты. Господи, да какие тут могут быть возражения?

* * *

– Как перевести «статхаудер»? – Переводчик Гото с усталыми глазами щупает свой небритый подбородок. – Голландский Виллем Пятый – король или не король?

Настольные часы в кабинете управляющего бьют один удар.

«Титулы, титулы, – думает Якоб. – Такая глупость, и так важно».

– Он не король.

– Тогда почему Виллем Пятый называть себя «принц Оранский и Нассау-Дицский»?

– Оранж-Нассау – так называлось владение его предков, как японское княжество. Но он в то же время главнокомандующий нидерландской армии.

– Так он есть то же, что японский сёгун? – предполагает Ивасэ.

Венецианский дож – более точное сравнение, но им это ничего не скажет.

– Статхаудер – выборная должность, но они, можно считать, в кармане у Оранского дома. А когда статхаудер Виллем, – он указывает на подпись под документом, – женился на дочери прусского императора, он стал изображать из себя монарха, поставленного на царство самим Богом. Однако пять лет назад… – (французское вторжение все еще тайна для японцев), – голландский народ сменил свое правительство…

Переводчики испуганно переглядываются.

– …и статхаудер Виллем был… Как сказать по-японски «изгнан»?

Гото подсказывает недостающее слово, и тогда Ивасэ тоже понимает общий смысл.

– Виллем живет в Лондоне, – продолжает Якоб, – а его прежнюю должность отменили.

– Значит, Виллем Пятый, – Намура хочет полной ясности, – не иметь власть в Голландии?

– Нет, никакой власти. Все его имущество конфисковано.

– Голландцы все еще… слушаться, уважать статхаудер?

– Оранжисты уважают, а патриоты – люди, преданные новому правительству, – нет.

– Много голландцы быть или «оранжисты», или «патриоты»?

– Да, но большинству важнее, чтобы в желудке была еда, а в стране – мир.

– Значит, этот документ, который мы переводить, – этот «меморандум из Кью»… – Гото хмурится, – есть приказ от Виллем Пятый для голландцы, отдать голландский собственность англичанам для сохранность?

– Да, но вопрос в том, признаем ли мы, голландцы, право Виллема на такие приказы?

– Английский капитан пишет: «Все голландский колонии подчиняться меморандум из Кью».

– Он так пишет, да, но, скорее всего, он лжет.

В дверь нерешительно стучат.

– Да? – откликается Якоб.

Кон Туми заглядывает в комнату, снимает шапку и просительно смотрит на Якоба.

«Туми не стал бы беспокоить нас по пустякам в такое время», – думает Якоб.

– Господа, продолжайте без меня. Нам с господином Туми нужно поговорить в Морском зале.

– Тут такое дело… – Ирландец пристраивает шапку на колене. – Как у нас говорят, «скелет в шкафу».

– У нас на Валхерене это называется «труп в огороде».

– Ну и репки растут у вас на Валхерене. Можно, я буду говорить по-английски?

– Пожалуйста. Если будут трудности, я переспрошу.

Плотник делает глубокий вдох.

– Мое имя – не Кон Туми.

Якоб некоторое время переваривает известие.

– Вы не первый, кто назвался фальшивым именем, когда его насильно завербовали во флот.