У Элли опять неприятности

— Я думаю, нам пора, — сказала я, прервав Линнетт на самой середине рассказа о том, какими милыми оказались люди из ее частной больницы и как они полностью выплатили ей деньги за все пропущенные часы.

Мэри и Лиз неуверенно взглянули на меня.

— Мы собираемся в кино, — объявила я и потянулась за своей сумочкой, отчаянно желая уйти отсюда, уйти как можно дальше, быстро, сейчас же, немедленно.

— Да, верно. — Лиз наконец поняла. Она тоже встала и взялась за свой жакет. — Пошли, девочки, не то начало пропустим.

— А на какой фильм вы?… — начала Линнетт, но мы уже уходили.

— Приятно было повидаться, — крикнула я им, не оборачиваясь.

Только гораздо позже я поняла, что вела себя как человек, страдающий от комплекса вины. А у меня его не было!

— Пол, должно быть, очень беспокоился из-за нее, — сказала Мэри, пока мы шли к Лейчестер-сквер.

— Да.

— А она хорошенькая девушка, правда? То есть была хорошенькой, пока не заболела.

— Да.

— Что, говоришь, с ней было? Пищевое отравление?

— Да.

— Сильное, наверное.

— Да.

— Видишь, как он ей предан…

— Мэри! — оборвала ее Лиз. — По-моему, Элли не хочет обсуждать…

— Все в порядке, — вздохнула я.

Я смотрела себе под ноги, пока мы лавировали между толпами театралов и туристов. Уже стемнело, но здесь, в центре Вест-Энда, в эту летнюю ночь было светло, как днем, из-за неоновых ламп.

Мне хотелось оказаться в темноте, в такой темноте, какая бывает только за городом, когда лишь звезды мерцают в чернильно-черном небе. Такая темнота соответствовала бы моему настроению.

— Я вполне могу поговорить о ней. Или о нем. На самом деле, мне даже нужно поговорить о них. — Мне нужно было произнести вслух то, что я уже давно поняла в глубине души. — Я больше не расстраиваюсь. Из-за него и Линнетт.

— Это хорошо, — с мудрым видом кивнула Мэри.

— Я не хочу, чтобы Пол возвращался.

Когда это произошло? Когда я перестала хотеть, чтобы он вернулся? Или я никогда этого не хотела, только боялась признаться в этом самой себе?

— Я не уверена, любила ли я его вообще.

— Любовь — смешная штука, — сказала Лиз и взяла меня под руку. — Кто и что в ней понимает? Кто может сказать, когда она начинается и когда заканчивается, где у нее начало и где конец?

Я подумала о Виктории, с ее бесконечными «настоящими Любовями», которые теперь оказались просто игрой гормонов, и улыбнулась про себя.

— Мне казалось, что я люблю Пола и готова на все, чтобы вернуть его, — призналась я. — Но теперь я думаю, что на самом деле это была просто привычка. Если бы я любила его, я бы никогда не бросилась в постель к Джеймсу…

— Джеймс?! — хором взвизгнули Лиз и Мэри. — Кто такой Джеймс? И когда ты прыгнула к нему в постель?…

— Давайте найдем еще какое-нибудь местечко и выпьем, — засмеялась я. — И я расскажу вам про Джеймса! Я в жизни такого красавца не видела…

— Ты поздно вернулась прошлой ночью, — заметила Люси на следующее утро, намазывая тост маслом.

— Да, — улыбаясь, ответила я.

— Хорошо провела время?

— Отлично, спасибо.

За одним бокалом последовал другой, а потом мы съели карри. Один раскрытый секрет тоже повлек за собой другие, и к концу7 вечера мы хихикали и пихались локтями, как школьницы. Даже Мэри согласилась с тем, что нам стоит почаще устраивать такие девичники и Дереку придется с этим смириться.

— По-моему, я начинаю наслаждаться холостой жизнью, — сообщила я Люси. — Кажется, я наконец привыкла к этой мысли.

Она посмотрела на меня и нахмурилась:

— Но вы ведь с папой пока даже не развелись.

— Нет, но, думаю, нам с вашим отцом пора это обсудить.

Глаза Люси расширились от удивления.

— Они с Линнетт давно живут вместе, Люси, — ласково сказала я. — Он никогда не оставит ее и не вернется к нам. И мне придется принять это.

— Принять это? Да ты, похоже, рада, что он ушел.

Я вздохнула:

— А ты бы предпочла, чтобы я рыдала и страдала по нему до конца жизни? Мне нужно собраться с силами и начать все с начала, Люси. Вам с Викторией хорошо, у вас своя жизнь. Рано или поздно вы уедете отсюда и…

— Вообще-то, мам… — Младшенькая внезапно отложила тост и отряхнула крошки с губ.

— Да?

Что-то в ее тоне напугало меня. И выражение лица было каким-то необычным. Серьезное, нервное, возбужденное.

Мне это не понравилось. Это было похоже на волнение.

— Что?

— Ну, вообще-то я пока не собиралась тебе говорить. Но я не могу больше ждать. Это может случиться скорее, чем ты думаешь.

— Что? Что может случиться?

— Мы уезжаем. Мы это планируем. Как только мы I найдем где-нибудь…

— Мы? Кто это мы?

— Я и Нейл, конечно! Мам, ты должна была догадаться! Ты должна была понять, как мы подходим друг другу! Как только Нейл найдет место, где мы сможем поселиться, я поеду туда, найду работу и…

— Поедешь куда? — с упавшим сердцем спросила у нее я. С упавшим, тяжелым сердцем, готовым разорваться в любой момент. Моя младшенькая. Моя детка. Моя маленькая девочка. Я этого не вынесу. Я еще не готова. Это слишком скоро. Не сейчас, пожалуйста! На следующий год, а лучше через два. Тогда я буду готова. Я не стану возражать, честно, я не стану пытаться удержать ее, но только не сейчас…