У Элли опять неприятности

Я снова с удивлением посмотрела в зеркало. Что же такое произошло в последнее время? Неужели только из-за потери веса все говорят, что я отлично выгляжу, и называют меня красивой женщиной? Может, пятидесятый день рождения наложил на меня какое-то магическое заклятие? Может, ко мне на вечеринку явилась фея и подарила мне три желания? Ну, вы понимаете, на ту вечеринку, которой не было. Может быть, добрая фея подарила мне на день рождения вечную молодость, красоту и веселый нрав? Остается только ждать, когда вернется злая фея, которая заберет все подарки назад и оставит мне взамен старость, уродство и дурной характер. От злых фей ведь никуда не денешься. Один из первых уроков, которые мы получаем от жизни, еще сидя на коленях у матери, — эти ужасные истории, которые, по общему мнению, очень полезны малышам, о том, как волки едят бедных маленьких девочек, а великаны убивают людей только ради собственного удовольствия. Ничего удивительного, что детям снятся кошмары: мы читаем им все это, потом целуем на ночь, выключаем свет, закрываем дверь и оставляем их одних в темноте.

«Спокойной ночи!» — кричим мы, а они накрываются с головой одеялом, дрожа от страха при мысли об ужасных чудовищах, которые охотятся за ними. А мы еще ругаем их, если они отказываются идти спать. Да, злая фея непременно появится, в этом я была совершенно уверена.

— На свидание собралась? — неодобрительно спросила Виктория.

— Я собралась немного выпить и поболтать с подругами, — ответила я, чувствуя себя не матерью, а ребенком. — Но если там окажется кто-то, с кем можно пойти на свидание, что ж… кто знает?

— Ну ей-богу, мам, — с упреком сказало мне мое старшее дитя, возрожденная девственница, сторонница безбрачия. — Я действительно думаю…

— Не волнуйся, Виктория, — засмеялась я, торопливо целуя ее, потому что к дому уже подъехало такси. — Я обещаю, что не буду принимать наркотики, не сяду пьяной за руль и не забеременею. Но приду, наверное, поздно. Так что не запирай дверь!

Боюсь, когда я стану еще чуточку старше, она будет оставлять меня на ночь в саду.

— Я так рада, что в понедельник ты возвращаешься на работу! — сказала Лиз, кажется, в двадцатый раз. Первые несколько раз я даже радовалась. Теперь мне уже начинало казаться, что она пытается убедить в этом себя саму. Это начинало мне надоедать. Имейте в виду, она здорово выпила. Мы уже прикончили одну бутылку красного и одолели большую часть второй. — Без тебя никакого веселья!

Я не помню особого веселья, пока я была на работе, но, возможно, я что-то пропустила. Возможно, я моргала, когда начиналось веселье, или выходила в туалет.

— Я тоже рада, что возвращаюсь, — весело призналась я. — Неплохо провести дома несколько дней, а потом начинаешь чувствовать себя никому не нужной.

— Но тебе это пошло на пользу, — сообщила Мэри. — Ты выглядишь гораздо лучше!

Видите? Они опять о том же — будто бы я лучше выгляжу. Раньше-то что со мной было? Наверное, я выглядела ужасно, только никто мне не говорил. А могли бы и сказать, правда? В конце концов, они были моими подругами.

— Кстати о работе, — внезапно сказала Лиз, пьяно наклонившись к нам через стол, — гляди-ка, кто там, Мэри!

Мэри обернулась и посмотрела через плечо:

— Кто?

— Ты его не знаешь, Элли. — Лиз, безусловно, считала, что говорит тихим шепотом, но на самом деле это был почти вопль.

— Там Ян Унвин — отец Саймона. Я тебе говорила, что он приехал из Португалии? Ничего общего с сыночком, правда?

Я примерзла к стулу. Буквально примерзла. И вся покрылась гусиной кожей. Глоток вина. Ни в коем случае нельзя поворачиваться. Я не хочу, чтобы он меня видел. Если я буду сидеть на месте и притворяться невидимой, может, он уйдет.

— На самом деле, я считаю, с виду он очень даже ничего, — ничтоже сумняшеся продолжала Лиз. И говорила она все громче и громче. — Тебе не кажется, Мэри? А ты что скажешь, Элли? Смотри, вон он… как ты считаешь? Правда, ничего? Он, наверное, нашего возраста, но в хорошей форме…

— Да, похоже на то, — хихикнула Мэри, уткнувшись в свой бокал. — Что с тобой, Элли?

— Ты в порядке, Элли? — эхом отозвалась Лиз. — Ты так покраснела. Это у тебя прилив? Ах ты бедняжка. Собираешься перейти на гормоны?

— Заткнись, Лиз! — простонала я.

— Ой, смотрите! Он идет! — прошептала Мэри, с трудом сдерживая возбуждение. — Он нас видит!

Скорее слышит. Как и все остальные посетители этого бара и примерно половина народу в пабе через дорогу.

— Ты же можешь начать принимать гормоны, даже если у тебя еще есть месячные, — продолжала Лиз, которая явно села на любимого конька. — И тогда они будут приходить регулярно каждый месяц. Только знаешь, по-моему, все равно надо предохраняться. Ты лучше спроси об этом у доктора, Элли. Хотя какой смысл предохраняться, в нашем-то возрасте! А было бы неплохо, если бы это еще требовалось! Ха! — Она весело фыркнула, а потом удивленно подняла глаза: — Ой, Здрасьте, мистер Унвин! Как я рада вас видеть! Элли, это мистер Унвин… Элли?