У финишной черты

ВЕСТЬ О ТОМ, что их пациент сбежал, чуть не вызвала у доктора Кобба сердечный приступ. Побег обнаружил Роллинз. Вернувшись из своего офиса в половине пятого, он заглянул в комнату человеко-зверя, чтобы удостовериться, достаточно ли там тепло – к вечеру похолодало. Он увидел, что окно выдавлено из рамы и холодный ветер хлещет брызгами дождя в сырую, убогую комнату. Человеко-зверь исчез. К тому времени он отсутствовал уже почти три часа.

Роллинз бросился вверх по лестнице.

– Он ушел! – с диким криком он разбудил старого доктора.

– Кто? Что? Кто ушел?

– Разбил окно, вылез и…

Кобб вцепился в лацканы Роллинза и затряс его.

– Вы же не думаете, что это опасно, а? – испуганно прохрипел он.

– Сомневаюсь. Кто его знает? Здесь он был послушен. Но городской шум и движение могут привести его бешенство…

– О, боже мой! Я надеюсь, этого не случится! – прокричал Кобб. – Что он будет есть? Где он сейчас? И этот дождь. Холод может быть губительным для него, вы же знаете. Если он простудится, это его убьет.

Роллинз глядел в окно. Кобб ходил взад-вперед. Это раздражало Роллинза. Он не мог сосредоточиться. Не хотелось в это верить – первобытный человеко-зверь свободно разгуливает по улицам Нью-Йорка. Человек с повадками животного, без памяти, а сил у него – как у дикаря? Как у обезьяны? Загнанный в угол, изнемогающий от голода, напуганный…

Его разум рисовал страшные картины: изуродованные тела, пронзительные вопли и беспорядочные выстрелы.

– Я собираюсь звонить в полицию, – объявил Роллинз. – В конце концов, это может быть действительно опасно.

Кобб схватил его за рукав, заставил остановиться.

– Вы не можете!

– Почему нет? – сурово потребовал Роллинз.

Кобб тяжело опустился на кровать, обхватив голову дрожащими руками.

– Неужели вы не понимаете? – запричитал он. – Мы провели эксперимент на живом человеке. Это незаконно. Если нас поймают, это пожизненное заключение! А если он умрет, нам грозит смертная казнь!

– Что это значит – «нам»? – резко произнес Роллинз.

– Вы помогали при операции. Вы были ответственны за анестезию.

Роллинз схватил старого доктора за шиворот и в ярости поднял его с кровати.

– Ах, вы… вы… старый… – переборов волну негодования, он отшвырнул старика обратно на постель.

– Убив меня, вы ничего не добьетесь, – сказал Кобб, – Уже слишком поздно. Единственное, что мы можем, так это держаться вместе и найти его прежде, чем он умрет или окажется в лапах полиции, или нападет на кого-нибудь.

– Хорошо, что будем делать?

Кобб подковылял к окну и, немного перегнувшись через подоконник, выглянул на улицу. Капли холодного дождя ударили в его лицо. Он вздрогнул и отступил, закрыл окно.

– Сейчас ничего не выйдет. Пусть дождь утихнет. Мы не найдем его в такую погоду. Он, вероятно, забился в какой-нибудь подвал или сунулся в метро, или… да Бог знает, где он сейчас!

Ослепительная вспышка молнии рассекла небо, на миг осветив темный город.

Оглушительно прогрохотало прямо над головой. Дом угрожающе задрожал.

БЛИЖЕ К ПОЛУНОЧИ дождь прекратился. В непроглядной темноте он потерял дорогу и теперь стоял, дрожа от холода. Потоки воды с ветвей стекали прямо на его и без того насквозь продрогшее и промокшее тело. Внезапно темнота расступилась. В просветах между деревьями он увидел нагромождение сбитых в кучу теней, с большим черным пятном посредине, рядом с небольшим озером. Он двинулся к этому пятну, пробираясь сквозь грязь и густую траву.

Это оказалось небольшое помещение, сырое и холодное, но здесь все-таки было хоть немного теплее и суше, чем снаружи. Он сорвал с себя мокрую одежду и растянулся на холодном столе. Рядом лежал огромный кусок брезента, которым накрывали лодки, но ему даже не приходило в голову, что этим можно укрыться. Свернувшись в клубок, он долго дрожал, пока дерево столика под ним не согрелось теплом его тела. Он уснул.

Если бы в эту минуту кто-то вошел в лодочный сарай, он бы весьма удивился, увидев столь странного на вид человека, покрытого короткими, толстыми грубыми волосами по всему грубому телу и больше похожего на животное. Он тяжело дышал, вздрагивая время от времени, будто в ознобе, и сжимался еще сильнее, пытаясь защитить себя от холода и сырости.

Не до сна было в доме доктора Кобба в ту ночь. Сначала они ждали, когда закончится дождь, когда же он прекратился, решили дождаться рассвета.

Доктор Кобб сидел, обхватив голову руками. Доктор Роллинз то выглядывал в окно, то сам теперь неистово расхаживал по комнате кругами. Он поглядывал на часы, но время тянулось невыносимо медленно. Наконец, после долгих часов глубокой темноты забрезжил рассвет, обещавший великолепный день.

Роллинз повернулся к старому доктору.

– Ну, так что мы будем делать? – спросил он, с издевкой растягивая слова.

Доктор Кобб не ответил. Он спал. Бессменная вахта долгой ночи исчерпала его силы. Роллинз задумчиво посмотрел на старика.