У финишной черты

Они были оба в одной лодке, он это понимал. Если поймают одного, считай, другого тоже. И если полиция докажет факт преступления, им конец. Особенно, если человеко-зверь убьет кого-нибудь. Они должны держаться вместе. И не было никакого смысла конфликтовать с Коббом. Чтобы спасти себя, он должен в первую очередь спасти старика, раз они теперь повязаны.

Он мягко потряс доктора Кобба за плечи, пока тот не проснулся.

– Уже рассвело, – тихо сказал он. – Что будем делать?

Кобб медленно потянулся.

– О чем вы? – он зевнул и вдруг резко встрепенулся. – Ах, бог ты мой… как я мог забыть!

– Зато я не забыл, – Роллинз расправил плечи. – Всю ночь только о нем и думал. У нас слишком большая территория для поиска, это просто нереально. Мы все же должны рискнуть и позвонить в полицию.

– Вы с ума сошли? – крикнул доктор Кобб. – Нам это не сойдет с рук, все слишком серьезно. Мы не можем впутывать сюда полицию. По крайней мере, пока не убедимся, что шансы найти его исчерпаны.

– Хорошо, – спокойно ответил Роллинз. Он сел и зажег последнюю сигарету из тех двух пачек, что выкурил в течение ночи. – Тогда мы, вероятно, скоро узнаем о нем из газет.

– Что вы имеете в виду? – хрипло спросил Кобб.

– Я как-то сомневаюсь, что ваш пациент не проявит свою агрессивность и продолжит вести себя как домашнее животное. Скоро мы обо всем узнаем. Можете даже не сомневаться.

Кобб от волнения сдавил собственное горло.

– Почему это? – прохрипел он.

– А потому. Он человеко-зверь. Именно так. И чем дольше он остается на свободе, тем более он опасен. Как только он проголодается, он начнет искать свое сырое мясо! И вы узнаете из газет, что будет дальше…

В ДЕВЯТЬ часов утра смотритель лодочной станции, направляясь к сараю, свернул с дорожки, ища в карманах ключ. Несколько человек уже поджидали его. Но ключ оказался не нужен. Дверь была открыта.

Он осторожно заглянул внутрь и крикнул:

– Эй, кто там?

Человеко-зверь проснулся и спрыгнул со стола.

– Назад! – истошно закричал смотритель. – Обезьяна! Стой, где стоишь!

Все бросились врассыпную, когда испуганный человеко-зверь выскочил из лодочного сарая и помчался к спасительной густоте зелени. Он взобрался на ближайшее дерево и, запрыгав с ветки на ветку, исчез в глубине парка.

Смотритель вбежал в свой офис и, сорвав с телефона трубку, подергал рычаг.

– Соедините меня с полицией! – закричал он. – Полиция! Полиция! Тут в парке сбежавшая обезьяна. Горилла. Огромная горилла! Она едва не напала на нас, но мы ее испугали и прогнали…

Уже через три минуты прибыли две машины с бортовыми рациями.

– Что случилось? – крикнул водитель первой машины.

– В парке сбежавшая горилла! – крикнул в ответ смотритель.

– Откуда, интересно, она сбежала? – усмехнулся коп.

Все еще потрясенный впечатлением, смотритель пожал плечами.

– А я почем знаю? Мне все равно. Я знаю только, что в парке обезьяна.

Четверо полицейских недоверчиво переглянулись.

– Спросите у них, – смотритель махнул рукой, показывая за лодочный сарай. – Они все видели и подтвердят.

Но за строением никого не оказалось. Напуганные случившимся, очевидцы разбежались. Подивившись, копы пообещали разобраться с этим делом, не демонстрируя при этом особого рвения.

ДОКТОР Роллинз прекратил вышагивать по комнате и внезапно остановился, глядя на Кобба.

– Если не хотите вызывать полицию, то мы хотя бы можем обратиться в частное сыскное агентство. Поймите, мы не в силах обшарить весь город.

Он почти убедил Кобба. Изможденное лицо старика было наполнено страданием и беспокойством. Ему хотелось скорее избавиться от тяжкого бремени. Даже если полицейским придется застрелить человеко-зверя, ему теперь было все равно, лишь бы это избавило его от страха и беспокойства.

Зазвонил телефон. В комнату заглянула Вильгельмина.

– Это вас, доктор Роллинз, – сказала она высоким, резким голосом. – Звонят из вашего офиса.

– Скажите им, что меня здесь нет, – отмахнулся он. – Придумайте что-нибудь.

– Доктор Литтл сказал, что должен поговорить с вами, – настояла она.

Роллинз вздохнул с досадой и рассерженно двинулся к телефону.

– Алло! – рявкнул он в трубку.

– Здесь Бартоломью, – ответил доктор Литтл. – Он хочет тебя видеть. Прямо сейчас.

Роллинз бросил трубку на место.

– Я должен уйти, – сказал он Коббу. – Вернусь через десять минут.

Кобб забеспокоился. Он хотел попросить Роллинза не оставлять его, но не хватало смелости. Вместо этого он сказал:

– Я согласен насчет агентства.

– Ждите, пока я не вернусь, – и Роллинз поспешил в свой кабинет, находящийся всего в трех кварталах отсюда. Старик Бартоломью был его самым выгодным пациентом, и отказаться от него – означало бы лишить себя основного источника дохода.

– Ах, мистер Бартоломью, – весело поприветствовал он пациента. – Вы просто замечательно выглядите сегодня.

Мистер Бартоломью выглядел отнюдь не замечательно, в чем и поспешил уверить доктора, начав рассказывать, как плохо он себя чувствует. Его бледное, будто искривленное мукой лицо было наполнено ужасом, руки лихорадочно дрожали. По правде говоря, выглядел он довольно скверно и явно нуждался в помощи врача.